ставропигиальный (с 29 дек. 1999), в дер. Аносино Истринского р-на Московской обл., учрежден в июне 1823 г. Основательница и первая настоятельница - игум. Евгения (Мещерская Евдокия Николаевна, кнг., урожд. Тютчева; 18.02.1774 - 3.02.1837).
В 1799 г. в Звенигородском у. кнг. Мещерская приобрела в собственность c. Аносино, в мае 1810 г. по благословению митр. Московского и Коломенского Платона (Левшина) на средства кнг. Мещерской там был заложен каменный храм во имя Св. Троицы с 2 приделами: Тихвинской иконы Божией Матери и во имя святых князей Бориса (небесного покровителя покойного супруга княгини) и Глеба. Когда основные работы по возведению и росписи храма были завершены, Аносино в 1812 г. было разграблено франц. войсками, поэтому освящение храма состоялось лишь 4 мая 1822 г. В 1820 г. кнг. Мещерская устроила при храме жен. богадельню на 11 чел., в 1822 г. богадельне был придан статус жен. общежития во имя святых князей Бориса и Глеба. В тот же день по благословению свт. Филарета (Дроздова), митр. Московского, кнг. Мещерская была утверждена попечительницей общежития. 4 июня 1822 г. иером. московского Покрова Пресв. Богородицы мон-ря Иона совершил первый в общине постриг 5 сестер в рясофор. «Правила о составе, зависимости и устройстве высочайше утвержденного Борисоглебского общежития» были составлены свт. Филаретом. Целью организации общежития являлось «доставление пристанища и приличного содержания... отягченным бедностью» женщинам. Все, что производилось сестрами, передавалось в «общую пользу общежития».
25 июня 1823 г. указом Святейшего Синода Борисоглебское общежитие было преобразовано в А. Б. м., кнг. Мещерская пострижена в монашество с именем Евгения, возведена в сан игумении и 18 сент. вступила в управление мон-рем. В нояб. 1823 г. игум. Евгения докладывала свт. Филарету, что «при монастыре вновь устрояются св. врата и возле них удобно было бы соорудить малую церковь во имя св. Димитрия Ростовского для отправления в ней разных треб для мирских прихожан». 12 сент. 1824 г. храм был освящен свт. Филаретом, реконструирован в 1881 г. В 1828-1829 гг. в юж. части мон-ря был сооружен небольшой больничный корпус с приютом и деревянной (с 1854 каменной) ц. во имя вмц. Анастасии Узорешительницы, покровительницы дочери кнг. Мещерской Анастасии Озеровой. В 20-х - нач. 30-х гг. XIX в. выстроены кельи, трапезная, мастерская, хлебные амбары, прачечная и др. жилые и хозяйственные постройки, вырыты 2 пруда для разведения рыбы. Почти все первые насельницы А. Б. м. (12 чел.) происходили из крестьянских семей и из дворовых людей. С окт. 1832 по 1863 г. обитель вопреки желанию аносинских игумений была местом для покаяния и исправления женщин, осужденных за пьянство и прелюбодеяние, присылались в мон-рь и женщины-старообрядки «для увещания к возвращению из раскола к Православию».
При игум. Анастасии (Комаровой; 1837-1854) указом Московской консистории на 20 лет возобновилась аренда монастырских земель, в 1842 г. мон-рь был наделен лесными угодьями. Заботами игум. Евгении (Озеровой; 1854-1875), внучки основательницы мон-ря, в 1855 г. были построены каменный келейный корпус, настоятельские кельи, деревянные гостиничный корпус и дома для священнослужителей. Благодаря пожертвованиям купца П. Г. Цурикова сооружен странноприимный дом, а также реконструирован Троицкий храм, Тихвинский придел к-рого 23 июля 1867 г. был переосвящен в честь Успения Божией Матери.
Согласно описи 1876 г., при игум. Рафаиле (Ровинской; 1875-1879) в А. Б. м. проживало 180 насельниц. Доходы обители во 2-й пол. XIX в. составляли 5-6 тыс. р. серебром в год и складывались из пожертвований, денежных вкладов, рукоделия сестер и доходов от хозяйственных угодий. К 1900 г., при игум. Иоанне (Макаровой; 1879-1918 (1919?)), обитель владела 307 дес. земли, в т. ч. пахотной - 33 дес., луговой - 6, лесной - 260, неудобной земли - 8 дес. От казны обитель получала ежегодный оклад - 337 р. 43 к. По штатам 1906 г. кроме игумении и казначеи в мон-ре должны были пребывать 10 монахинь и 12 послушниц (фактически их было соответственно 12 и 9).
В нач. XX в. А. Б. м. называли «женской Оптиной» и «Аносиной пустынью». Многие насельницы обители оставили воспоминания, стихи, письма и др. свидетельства о жизни мон-ря: «Беседы с моей дочерью» игум. Евгении (Мещерской), «Памятные записки» - дневник и воспоминания игум. Евгении (Озеровой), воспоминания схимон. Леонтии (Левицкой) и др. Хотя число насельниц в обители было небольшим, 11 из них впосл. стали игумениями др. жен. мон-рей: прп. Олимпиада - игум. коломенского Брусенского мон-ря, Евгения - игум. московского в честь Вознесения Господня мон-ря и др.
После кончины игум. Иоанны (Макаровой) в 1918 (1919?) г. настоятельницей А. Б. м. была назначена игум. Алипия (Таишева). Несмотря на тяжелые налоги и притеснения со стороны властей, мон-рь не закрывался до 1928 г., став крупнейшим духовным центром Подмосковья. Обитель посещали сщмч. Петр (Полянский), архиеп. Гурий (Степанов), еп. Варфоломей (Ремов), сщмч. Серафим (Звездинский), схиигум. Фамарь (Марджанова), прп. Алексий (Соловьёв), схиигум. Герман (Гомзин) и др. подвижники XX в. В А. Б. м. переходили многие насельницы разоренных обителей, в сер. 20-х гг. в мон-ре жили ок. 130 сестер.
Весной 1928 г. А. Б. м. получил статус трудовой артели, в июле того же года был закрыт. На основе монастырского хозяйства, считавшегося образцовым, был создан колхоз «Россия». Все имущество, архив и б-ку обители вывезли в музей Новоиерусалимского мон-ря, бóльшую часть икон сожгли в специальных баках с кислотой для получения золота. 7 июля 1928 г. игум. Алипия вместе с 2 священниками и неск. насельницами была арестована и увезена в Москву, затем отправлена в ссылку; остальным сестрам приказали в течение 3 дней покинуть обитель. После возвращения из ссылки игум. Алипия нек-рое время жила в Москве, затем переехала на дачу давних благотворителей мон-ря Лобовых близ Кубинки под Москвой, скончалась 18 марта 1942 г., приняв схиму с именем Евгения. После Великой Отечественной войны оставшиеся в живых насельницы А. Б. м. духовно окормлялись у прот. Сергия Орлова (впосл. иером. Серафим), настоятеля Покровского храма в с. Акулове Можайского р-на Московской обл. К нач. 90-х гг. XX в. территорию А. Б. м. занимала Истринская машинно-тракторная станция, в храме свт. Димитрия Ростовского находился цементный склад, в больничном корпусе - колхозный клуб.
В 1992 г. по просьбе бывш. послушницы А. Б. м. схим. Анны (Тепляковой) Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил восстановление А. Б. м. Из рижского Сергиева жен. мон-ря были направлены 4 монахини. На Рождество Христово 1993 г. были совершены первое всенощное бдение и литургия в восстановленном и освященном храме свт. Димитрия Ростовского, ведутся реставрационные работы в Троицком храме и в др. сохранившихся постройках. С 1993 г. обитель имела статус Патриаршего подворья, определением Свящ. Синода от 29 дек. 1999 г. Патриаршее подворье в дер. Аносино преобразовано в ставропигиальный жен. мон-рь. В 2001 г. в А. Б. м. жили 20 сестер, настоятельница - мон. Варахиила (Бучельникова).
Лит.: Зверинский . T. 1. С. 101. № 80; Денисов . С. 518-519. № 512; «Женская Оптина»: Материалы к летописи Борисоглебского женского монастыря. М., 1997.
Е . Б . Емченко
Первых прославленных Церковью русских святых. В подмосковном Борисоглебском Аносином женском монастыре хранится редкая святыня - частицы мощей благоверных братьев, подаренные обители несколько лет назад семьей Шмаковых. О значении подвига святых мучеников для современного христианина, проблемах монашества и духовной жизни мирян и почему Борисоглебскую обитель называют «Женской Оптиной» - беседа с настоятельницей монастыря игуменией Марией (Солодовниковой).
Мнози монастыри богатством поставлени бывают, не суть же таковы, яко же сии, иже поставляются молитвою и слезами, пощением и бдением.
Преподобный Нестор Летописец
Пролить кровь за Христа - не каждому этот венец дан, его еще надо заслужить
Память страстотерпцев Бориса и Глеба почитается в нашем монастыре уже два столетия, каждое воскресенье сестрами читается акафист. Житие и подвиг святых мучеников произвели глубокое впечатление на соотечественников, снискав бессмертную любовь у грядущих поколений. Главное, что мы должны вынести для себя из их жизни, - это братская любовь, богобоязненность, почитание родителей (они очень любили и уважали своего отца святого князя Владимира), достойное перенесение скорбей. Нужно учиться во всем и всегда полагаться на волю Божию. Господь Сам всё управит, наше дело - молиться и не унывать. Ну, а пролить кровь за Христа - не каждому этот венец дан, его еще надо заслужить.
Борисоглебскую обитель с начала основания отличал строгий устав, подобно уставу Оптиной мужской пустыни. В чем это проявлялось?
Первая игумения Аносино Евгения (Мещерская), стремясь воскресить дух иноческого жития, которым так ярко сияли монастыри древней Руси, испросила у святителя Филарета (Дроздова) строгий устав для обители, и владыка дал сестрам чин общежития Феодора Студита. Епископ Леонид (Краснопевков) в слове к 50-летию монастыря отмечал, что в деле устроения Борисоглебской обители особенно видна душа святителя Филарета, этого истинного любителя монашества. И монастырь явился первым духовным детищем монахолюбивого архипастыря, чем объясняется его внимание к делу княгини Мещерской и трепетное отношение к обители. В то время посторонним не разрешалось ходить по территории монастыря (это правило неукоснительно соблюдалось вплоть до закрытия обители в советское время); не допускался наемный труд - сестры всё делали сами, даже обувь изготавливали самостоятельно; не благословлялось разговаривать с посетителями: матушка, заметив, что сестра с кем-то беседует, с улыбкой грозила пальцем - мол, больше молиться надо, с Богом «говорить»! И даже общение с родственниками разрешалось только в соседней с монастырем гостинице. То есть монахини мира не видели, жили строго духовной жизнью, пребывая в молитве Иисусовой.
В обители долгие уставные службы: всенощное бдение, к примеру, длится четыре часа (с 17:00 до 21:00). Принятие пищи два раза в день. Борисоглебский монастырь издревле славился подвигом старчества. В Оптиной пустыни были старцы, а у нас - старицы.
Первая игумения Аносиной обители не канонизирована, однако ее икона есть на иконостасе Борисоглебского придела в Троицком соборе, сестры очень почитают матушку-основательницу.
Этот иконостас возведен еще до моего игуменства, а что касается почитания - людьми столь высокой жизни и духа невозможно не восхищаться. Матушка Евгения строго соблюдала воздержание, довольствовалась простой пищей, носила власяницу, спала кратким сном и на жестком ложе, большую часть ночи проводя в молитве, чтении слова Божия и святых отцов. Она подавала сестрам пример строгого жития и в богослужебной ревности, и в труде, и даже в одежде, которая была самой простой. Но особой чертой игумении Евгении было глубочайшее нелицемерное смирение, которое пронизывало ее отношение и к монашествующим, и к мирянам. Она оставила своему монастырю пример собственной веры, чистоты, незлобия, труда и жития ради Единого Сладчайшего Иисуса. Мы готовим документы на ее канонизацию.
В сонме Новомучеников Российских уже прославлены сестры обители преподобномученицы Дария (Зайцева; память 1/14 марта) и Татиана (Фомичева; память 20 ноября / 3 декабря). Вышло несколько книг, где о них подробно написано.
Вообще, все наши предшественницы - люди удивительные. Внучка матушки Евгении, вторая настоятельница обители, тоже была строгой подвижницей, пламенной молитвенницей, стяжала дар непрестанной молитвы. У каждой из них есть чему поучиться современному христианину.
- А каков был ваш путь в Аносин монастырь?
Я родилась в Мытищах, получила медицинское образование. Когда мы были молодыми, храмы были закрыты. Мне было 22 года, я уже работала и очень хотела потрудиться в обители. Монастыри в то время действовали только в Прибалтике и на Украине. Каждый год во время отпусков мы с мамой ездили в Спасо-Преображенскую пустынь Свято-Троицкого женского монастыря в Риге, где подвизались в течение месяца. В 29 лет я поступила в Покровский Хотьковский женский монастырь, в 33 года приняла постриг. В 2005 году Патриарх Алексий II благословил настоятельницей в Аносин монастырь. 21 марта 2013-го по благословению Святейшего Патриарха Кирилла возведена в сан игумении.
В вашем монастыре в основном подвизаются пожилые сестры. А молодые девушки приходят в обитель с желанием пожить, потрудиться?
Раньше было больше желающих, сейчас реже идут.
На ваш взгляд, с чем связано некоторое оскудение в «монашеских кадрах»? Архимандрит Тихон (Шевкунов) как-то отметил, что в наше время молодежи не хватает мужества и решимости встать на монашеский путь.
Бесспорно, время накладывает свой отпечаток.
Что такое монастырь? Это тихая пристань, где подвизаются сестры во славу Божию. Где - послушание и молитва. Я очень люблю Аносино - уединенное, спокойное место. Просыпаешься утром - за окном птичий хор на любой лад. Как замечательно сказал русский Среброуст священномученик Серафим (Звездинский; память 13/26 августа), живший в обители в 1925-1926 годы и очень любивший иночество, монашество можно сравнить с великолепным садом необычайной красоты, сад этот окружен стенами, установленными на крепком фундаменте, на четырех драгоценных камнях - это Святое Писание четырех евангелистов. Монашество - это зов Божий. Каждого, кто ищет спасительного монашеского пути, Господь ведет в святую обитель. У кого есть желание быть монахом, оно исполнится в свое время, а у кого-то, возможно, пока не хватает сил подвизаться.
Матушка, сейчас много говорится о правильном отношении к искушениям, скорбям. Преподобный Амвросий Оптинский радовался на одре болезни и нам велел.
На земле нужно всё пройти: и горе, и радость. Посредством скорбей мы духовно очищаемся
Христианину, и в особенности монаху, полагается всегда помнить, что Господь посылает ради нашего спасения. Любое испытание, всё, что с нами происходит, случается по воле Божией. Зачастую мы начинаем искать причину наших бед и скорбей, ищем виноватых, нам нужно кого-нибудь обвинить в своих несчастьях: соседа, знакомых, родителей, детей. А ведь никто не виноват! Люди, которые окружают нас: родные, близкие, друзья, коллеги, - носят в себе образ Божий. А все вместе мы - дети Божии. Господь - наш духовный Отец, к Которому мы прибегаем в болезни и радости, в скорби и счастье. Если на нас обрушилась болезнь или неприятность, не надо спрашивать: «За что? Почему именно меня коснулось?» Слава Богу, Господь посетил! На земле нужно всё пройти: и горе, и радость. Болезнь приближает нас к Богу, посредством скорбей мы духовно очищаемся. Потому что появляется свободное время для молитвы.
- Почему зачастую тяжело принять скорби?
Потому что мешает наше «я»: мне больно, мне обидно. А ведь «я» - последняя буква в алфавите, поэтому внимание надо обращать не на себя, а на окружающих, как удобно ближнему, а не нам. С ранних лет мама будила меня на службу в пять утра каждое воскресенье, и я не перечила. Притом что учились тогда шесть дней в неделю и воскресенье был единственным выходным. У молодежи в наше время не было понятия «не хочу», «не буду», мы не задавали вопросов «почему именно я, а не он?».
- В чем, по вашему мнению, основная проблема в духовной жизни современного человека?
Как люди живут в миру? Свобода, что хочу, то и делаю. Сказывается привычка распоряжаться своим временем. В наше время в нас закладывалось послушание старшим. Вообще воспитание начинается в утробе матери. Мне мама говорила, как нужно делать, учила, я старалась это выполнять. Тогда у нас была шестидневка, и на седьмой день недели мы шли в храм Божий на раннюю Литургию, мама пела на клиросе, иногда мы оставались и на поздние Литургии, и я никогда не говорила: «Не пойду, не хочу, не буду». Слово мамы было законом для меня. И придя на работу в роддом, я это воспитание, привычку слушаться перенесла туда. До сих пор ко мне приезжают сотрудники и пациенты, вспоминают то время, говорят, что мы были спокойными, доброжелательными, терпеливыми. То, что нам было сказано, мы и делали. Когда я работала, медперсонала не хватало, и нас просили выходить сутки через сутки, с суток в ночь или день/ночь, а потом опять в сутки. Просила заведующая поработать: кто-то заболел, к примеру, или просто некому выйти, - и никогда не говорилось: «Не хочу, не могу». Обычно я приезжала на работу до начала рабочего дня, чтобы у меня было хотя бы полчаса в запасе. Принимала рожениц, предродовых, лекарственные препараты, чистоту помещений, процедурный кабинет. Я понимала, что это моя обязанность.
Так же и в монастыре. Бывает, конечно, сестрам хочется отдохнуть или монахиня по болезни не может прийти на правило. Это не запрещается, я понимаю, что это немощь. Но всё равно необходимо себя нудить, стараться. Ведь Царствие Небесное нудится. Порой не хочу, а надо. Не хочу, а всё равно буду делать. Послушание не выбирается: дали - принимай как от руки Божией. Послушание надо выполнять не ради награды, а во славу Божию и таким образом, чтобы совесть потом не обличала.
В монастыре любое дело совершается с молитвой, поэтому и сады цветут, и огороды спорятся, и еда такая вкусная. (Улыбается.) Все нужно делать во славу Божию, с любовью. Трапеза должна услаждаться молитвой и святым послушанием. «Ты приложи старание, а Господь сам усладит пищу», - говорили нам старые монахини. Как заметила одна паломница, в монастыре не пост, а постное объедение - настолько вкусно.
- «Монахи не падают с луны», - сказал однажды архиепископ Берлинско-Германский и Великобританский Марк (Арндт). Другими словами, будучи детьми своего времени, они неизбежно привносят в монастырь привычки и особенности той среды, в которой воспитывались. Вы замечаете это влияние?
Безусловно. Люди разные приходят, кто-то из сестер рос в благочестивой семье, получил благословение на монашескую жизнь, а кого-то родители, наоборот, не хотели отдавать в монастырь. Всё это накладывает отпечаток на характер, поведение. Когда мы росли, слово старших было законом, в целом люди были более ответственными, поэтому я легко влилась в монастырскую жизнь. Понимала, что здесь, как в семье и на работе, нужно слушаться, подчиняться начальству.
Сейчас дефицит доброго слова, не говоря уже о чем-то большем. Просто поговорить с человеком - порой уже много
Когда к нам приходят желающие пожить в монастыре, сначала они знакомятся с монастырской жизнью, с послушаниями. Мы, в свою очередь, присматриваемся к ним, как они выполняют послушание, как относятся к храму Божию, богослужениям, какие молитвы знают, читают ли святых отцов, жития святых. Пожив некоторое время в обители, человек понимает, сможет ли он здесь остаться. Когда желающий монашеской жизни сталкивается с первыми искушениями, помыслами, мы стараемся объяснить, утешить, чтобы человек не расстраивался. Сейчас дефицит доброго слова, не говоря уже о чем-то большем. Просто поговорить с человеком - порой уже много. Бывает, одолевают помыслы: «Хочу домой! Соскучился по родителям». В таком случае нужно до человека донести, что такое случается, и довольно часто. Особенно в начале монашеской жизни человек сталкивается с подобными искушениями, но это проходит. Монах должен понимать, что он пришел в святое место работать Господеви, чтобы своим послушанием в монастыре и молитвой спасти себя и свой род.
Нынешнему поколению не хватает послушания, без которого нет спасения
Нынешнему поколению не хватает послушания, без которого нет спасения. У монаха только три слова: простите, благословите, помолитесь. Это непросто, внутри бывает сильная брань, но в этом и состоит монашество - в работе над своим «я», распинании себя ради Царствия Небесного.
Почитайте житие небесных покровителей Аносиной обители и наших матушек-игумений - это кладезь мудрости. У них всё делалось с рассуждением, не было ропота, а только упование на Господа, молитва и смирение, хотя они претерпели много скорбей, поношений, клеветы. Современному иночеству нужно усерднее молиться и за всё Бога благодарить.
Господь нас призывает, он желает нам только спасения. Взять, к примеру, замужество. «Хочу замуж», - говорят многие девушки. А вот ты подумай, полезно ли тебе это, есть ли воля Божия в этом желании, спасешься ли ты в миру. Я не отговариваю от замужества, ни в коем случае. (Улыбается.) Но надо молиться, прежде всего, чтобы Господь открыл Свою волю. Как святые отцы говорят: «Жених выбирается не глазами, а слезами». Если есть воля Божия, какие могут быть сомнения?
- Матушка, а у вас не было сомнений в выборе монашеского пути?
Я очень благодарна Богу, что живу в монастыре. Я никогда не сопротивлялась воле Божией обо мне. Понимала, что если бы я выбрала иной путь, взяла крест замужества, то где бы я была и что бы со мной было - неизвестно. А сейчас по милости Божией нахожусь в святом месте, в святой обители.
Когда Святейший Патриарх Алексий II перевел меня в Аносино, я очень переживала, как перенесу расставание с Хотьковским монастырем. Я очень любила Хотьково, где пребывают мощи святых Кирилла и Марии - родителей преподобного Сергия, которому я молилась перед уходом в монастырь. Когда Его Святейшество спросил меня, какое расстояние от Хотьково до Аносино, я ответила: «120 км». «Ну, это не так далеко», - сказал Святейший.
Первое время мне было сложно в Аносино. Просыпалась утром, не понимая, где нахожусь, смотрела на картину Хотьковской обители, которую мне подарила матушка-игумения, и лишь потом осознавала, что я в Аносино.
Вы знаете, я всем сердцем полюбила Борисоглебскую обитель. У монастыря богатая история, это такое святое место, благодатное. Всё, что здесь происходит: восстановление храмов, плодоносящие сады и огороды, пасека, - дело рук Господа. Он Сам возрождает нашу обитель, а мы только соучастники. Что мы сами? Лишь исполнители воли Божией. А какие у нас молитвенники, какие заступники: Господь, Матерь Божия, святые угодники Борис и Глеб, память которых мы вспоминаем 6 августа, великомученица Анастасия, Димитрий Ростовский и другие. Они нас не оставляют - и сердце радуется. Слава Богу!
Сейчас время благоприятное, надо за всё Бога благодарить, что Он нас привел в монастырь, что мы служим Господу.
Как вы думаете, почему в наши дни люди стали нервными, раздражительными, все куда-то спешат, боятся чего-то не успеть сделать?
Главная проблема в том, что не все приходят в храм Божий. А тем людям, которые живут без Бога, очень тяжело - и морально, и физически. Храм - это духовное пристанище, дом Божий, где пребывают Господь, Богородица, ангелы, архангелы, святые. Как пишут отцы Церкви, со звоном колокольным приходит в храм Божий Сама Матерь Божия. Если бы люди посещали церковь, читали молитвы и духовно укреплялись с помощью Божией, то были бы более спокойными, уравновешенными, умиротворенными, не было бы срывов, раздражения. Храм Божий - духовная кормушка, где человек питается духовной пищей, слышит слово Бога и насыщается им. Кто ходит в церковь - духовно более крепок. А Господь всегда рядом, Он всё слышит, знает даже наши намерения, не то что просьбы, и помогает.
Сейчас много суеты, переживаний: люди боятся потерять работу, кто-то имеет две работы, чтобы прокормить семью. При этом они не успевают заниматься домашними делами. Почему сейчас такие дети? Потому что родители больше заняты обеспечением материального состояния семьи, а не духовной жизнью своих детей. Если бы рядом были папа или мама, они бы подсказали, что хорошо, а что плохо, как поступить в той или иной ситуации. А когда родители всегда на работе, а то и на двух или на трех, им некогда уделять время ребенку. Школа не может в полной мере воспитывать детей, они должны быть под контролем родителей. Нельзя говорить, что ребенок уже большой и всё понимает сам, - нет, не понимает, поэтому может совершать ошибки. Для этого и существуют папа и мама - они должны вовремя подсказать, направить.
Нужно понимать, что Таинства (Крещение, Причастие, Исповедь, Венчание) и посты просто необходимы. Если мы не будем это выполнять, не будем жить по заповедям Божиим, посещать храм, нам будет тяжело. Подобно тому, как человек соблюдает установленные правила в мирской жизни, так и в духовной должно быть: надо исполнять заповеди Господа. Это укрепит нашу веру, стойкость, мужество, мы будем совершенствоваться духовно и наши окружающие тоже. И в семье будет мир и порядок, и на работе, и во всех делах.
Мы думаем о сегодняшнем дне, а Господь нам желает в первую очередь спасения!
Все беды от того, что зачастую люди не имеют правильного воспитания, у них не было примеров. Очень важно наличие духовника в духовной жизни христианина, который вовремя остановит, объяснит, что так-то делать не стоит, это не принесет пользы.
Часто люди приходят в монастырь, говорят: «Матушка, вот мы ходим в храм, молимся, просим у Бога помощи, заказываем молебны, а просимого не получаем». Почему так происходит? Хотят, к примеру, чтобы зарплата была не меньше 100 тысяч рублей. А ведь мы не знаем, какая это будет работа и будет ли от нее польза для нашей души. Мы думаем о сегодняшнем дне, а Господь нам желает в первую очередь спасения! Душа - вот что главное.
В семи километрах от города Дедовска Московской области находится Борисоглебский Аносин ставропигиальный фото которого представлены в этой статье. Его история восходит к началу XIX века. Когда-то сёстры монастыря своими духовными подвигами снискали такую славу, что их обитель стали именовать женской Оптиной пустынью. В своём названии монастырь сочетает имена святых, в память которых был освящён, и название маленькой подмосковной деревни, где был построен.
Заботы благочестивой помещицы
Был основан княгиней Евдокией Николаевной Мещерской. Ещё за два года до нашествия французов эта благочестивая помещица возвела в селе Аносино церковь во имя Святой Троицы, община которой состояла почти полностью из её собственных крепостных. Вскоре при церкви была создана богадельня, преобразованная в 1823 году в женское общежитие для престарелых, больных и неимущих.
Но планы Евдокии Николаевны простирались гораздо дальше. Она подала прошение на имя императора Александра I о придании созданному ею общежитию статуса монастыря. При этом она подготовила подробный план будущей обители с указанием зданий, которые берётся выстроить за собственный счёт.
Первая игуменья монастыря
Получив высочайшее разрешение и желая до конца жизни не расставаться со своей будущей обителью, Евдокия Николаевна постриглась в монахини, приняв имя Евгения, и была благословлена на игуменство. На самом трудном этапе неоценимую помощь оказал ей митрополит Московский Филарет (Дроздов). Его советами она руководствовалась и в вопросах строительства, и в новой для неё наставнической деятельности. Мать Евгения руководила основанной ею обителью до тех пор, пока в 1837 году Господь не призвал её в Свои Небесные чертоги.
Аскетическая жизнь сестёр обители
Несмотря на то что Аносин-Борисоглебский монастырь находился в очень небольшой и скромной деревеньке (в 1858 году там насчитывалось всего двадцать шесть дворов), слава о богоугодной жизни его насельниц быстро разнеслась по России. В качестве свода правил, регламентирующих все стороны жизни обители, был избран устав, составленный византийским монахом VIII века преподобным Феодором Студитом.
Руководствуясь его положениями, сёстры вели строгую аскетическую жизнь. Для их духовного окормления и исповеди в обитель приглашались иеромонахи из расположенной неподалёку с которой Аносин-Борисоглебский монастырь имел постоянное духовное общение. Здесь же часто бывали на отдыхе многие епархиальные архиереи, для приёма которых в монастырском саду был выстроен специальный дом.
Материального благополучия Борисоглебский-Аносин женский монастырь достигал не только благодаря большому количеству паломников, съезжавшихся сюда со всей России, но и собственному монастырскому хозяйству, поставленному трудолюбивыми сёстрами на высокий уровень. Их опыт в земледелии и животноводстве старались перенять многие российские монастыри.
Годы тотального богоборчества
В первое десятилетие после Аносин-Борисоглебский монастырь продолжал свою деятельность, и в 1923 году даже отмечал столетний юбилей своего основания. Но уже через четыре года обитель закрыли, и на её территории образовали сельскохозяйственную коммуну. Это новообразование просуществовало недолго. Работать коммунары не захотели и, проев все запасы продовольствия, хранившиеся в монастырских амбарах, разбежались.
Большевики, согласные с тем, что «свято место пусто не бывает», разместили в осквернённой ими обители машинно-тракторную станцию. Теперь находившуюся у Святых ворот церковь наполнял не благовонный дым кадильниц, а дизельный смрад. Вскоре в другом храмовом здании открыли краеведческий музей, где наглядно демонстрировали экскурсантам успехи в борьбе с религией. За годы советской власти хозяйственная и культурно-просветительская деятельности в монастыре велись таким образом, что к концу XX века от него остались лишь стены и руины главного храма.
Возрождение древних стен
Возрождение обители связано с начавшимися в России в девяностые годы демократическими преобразованиями. В 1992 году Московскому патриархату была возвращена вся монастырская территория и около ста гектаров прилегающих к ней земель. С этого же времени в наскоро отстроенном помещении было размещено Патриаршее подворье, преобразованное в 1999 году в Борисоглебский (Аносин) ставропигиальный женский монастырь. Данный ему статус ставропигии означает, что обитель находится в подчинении не у местного епархиального архиерея, а непосредственно у Патриарха.
Постепенно хозяйственная и религиозная жизнь монастыря входит в нормальное русло. Заботами насельниц обители и трудников уже удалось восстановить Троицкий собор и ту самую церковь Димитрия Ростовского, где на протяжении многих десятилетий ремонтировались трактора. Частично восстановлено и подсобное хозяйство, включающее в себя деревообрабатывающую мастерскую и молочную ферму.
До дня, когда Аносин-Борисоглебский монастырь возродился из руин, дожила лишь одна из прежних сестёр - схимонахиня Анна, видевшая дореволюционную жизнь обители. Большинство её сверстниц были расстреляны или закончили жизнь в сталинских лагерях. Некоторые из них ныне причислены к лику новомучеников и исповедников Российских.
История
История монастыря восходит к 1810 г., когда княгиня Евдокия Николаевна Мещерская, родная тетя Ф.И. Тютчева, на свои средства заказала строительство храма Живоначальной Троицы, при котором была создана община из числа крепостных. В 1820 г. княгиня открыла при церкви богадельню. 17 апреля 1823 г. богадельня была реорганизована в Борисоглебское женское общежитие в честь святых благоверных князей страстотерпцев Бориса и Глеба, в память о покойном муже основательницы князе Б.И. Мещерском. Перед этим Е.Н. Мещерская подала императору Александру I прошение об обращении общежития в монастырь. Указ императора Александра I об обращении Борисо-Глебского общежития в монастырь и поступлении в него учредительницы Е.Н. Мещерской вышел 25 июня 1823 г. 13 сентября того же года княгиня была пострижена в монахини с именем Евгения и стала первой игуменией монастыря.
Всего в монастыре в дореволюционные годы было три храма: Живоначальной Троицы, св. Димитрия, митрополита Ростовского, и св. Анастасии Узорешительницы. Территорию окружала кирпичная ограда с четырьмя угловыми башнями. Обитель была столь знаменита своим укладом и духовными подвигами, что ее называли «женской Оптиной пустынью».
В 1928 г. монастырь подвергся разорению. Как и насельницы других российских обителей, многие аносинские сестры претерпели аресты, ссылки, изгнания. Две из них прославлены в сонме новомучеников и исповедников Российских: преподобномученица Дария (Зайцева) — день памяти 1/14 марта; преподобномученица Татиана (Фомичева) — день памяти 20 ноября/3 декабря.
