Николай Константинович выпускник Академии Генерального штаба, в которую он поступил по собственной инициативе в 1868 году. Великий князь Николай Константинович стал первым из Романовых, окончившим высшее учебное заведение, причем в числе лучших выпускников - с серебряной медалью. После завершения учебы он путешествовал заграницей, где начал собирать свою коллекцию западно-европейской живописи. После путешествия по Европе, великий князь поступил в лейб-гвардии Конный полк, и через некоторое время он в 21 год стал командиром эскадрона. В это время на одном из балов-маскарадов он знакомится с американской танцовщицей и авантюристской по натуре — Фанни Лир, которая к тому времени уже успела попутешествовать по Европе, побывать замужем и имела малолетнюю дочь. У них начался роман.
Бурный роман великого князя обеспокоил его отца и мать. Обсуждение этой проблемы привело даже к встрече его родителей, которые к тому времени не проживали вместе. Его отец нашел вполне подходящий предлог, чтобы удалить его из Петербурга — в 1873 году Николай Константинович отправился в составе русского экспедиционного корпуса под командованием генерала Скобелева в поход на Хиву.
Великий князь Николай Константинович, имевший к тому времени уже звание полковника, в этом походе получил боевое крещение. Он во главе авангарда Казалинского отряда, понесшего наибольшие потери, следовал одним из труднейших маршрутов, через пустыню Кызылкум. Первая же разведгруппа, возглавленная им, попала в такой плотный артиллерийский огонь, что в отряде их возвращения живыми уже не ждали. В этом походе Николай Константинович проявил личное мужество и являлся примером для других. За участие в Хивинском походе он был награжден орденом Святого Владимира.
После возвращения из Средней Азии, которой он был очарован, его всерьез заинтересовала ориенталистика.
Он начал принимать участие в работе Русского географического общества: там среди ученых мужей вызревала идея Амударьинской экспедиции. Ее целью было максимально изучить только что завоеванный Россией край и подвергнуть детальному научному анализу его потенциал. Подобные планы взбудоражили, захватили блестящего флигель-адъютанта государя. В Географическом обществе были, разумеется, рады августейшему вниманию. Николая Константиновича избрали почетным членом этого общества и назначили начальником экспедиции.
После возвращения из Хивинского похода он снова съездил в Европу в компании своей возлюбленной — Фанни Лир. Там он продолжил пополнять свою художественную коллекцию.
Но весной 1874 года, когда ему исполнилось 24 года, случилось событие, которое полностью изменило жизнь Великого князя.
Семейный скандал (кража)
В апреле 1874 году мать Николая Константиновича — Александра Иосифовна обнаружила в Мраморном дворце пропажу трех дорогих бриллиантов с оклада одной из икон, которой в свое время император Николай I благословил брак своего сына Константина с немецкой принцессой, в замужестве ставшей Александрой Иосифовной. Великий князь Константин Николаевич вызвал полицию, и вскоре бриллианты были найдены в одном из ломбардов Санкт-Петербурга.
Сначала вышли на человека, отнесшего бриллианты в ломбард — адъютанта великого князя Е.П. Варнаховского, мнение о виновности которого сохранилось до сих пор. На допросе 15 апреля он категорически отрицал причастность к краже и говорил, что лишь отнес в ломбард камни, переданные ему Великим князем Николаем Константиновичем.
Николай, присутствовавший на допросе, поклялся на Библии, что не виновен, - чем, как говорили, усугубил свой грех. Отцу же он сказал, что готов, выручая Варнаховского, не просто адъютанта, а своего товарища, взять вину на себя. Император Александр II, взявший дело под личный контроль, подключил к расследованию шефа корпуса жандармов графа Шувалова.
Шувалов три часа допрашивал в Мраморном дворце арестованного Николая Константиновича в присутствии отца, который позднее в своем дневнике писал: «Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме, когда уже отрицание невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием! Ничего не помогло!»
В конечном итоге пришли к выводу, что бриллианты были похищены Николаем Константиновичем, а вырученные деньги должны были пойти на подарки любовнице князя — американской танцовщице Фанни Лир. На «семейном совете» — общем собрании членов монаршей семьи после долгих дебатов (как варианты предлагались — отдать в солдаты, предать публичному суду и сослать на каторгу) было принято решение, наносившее минимальный вред престижу царской семьи. Решено было признать великого князя Николая душевнобольным, а затем он по указу императора навсегда высылался из столицы империи. Фанни Лир была выдворена из России с запрещением когда-либо сюда возвращаться. С Великим князем она больше никогда не встречалась.
Великому князю Николаю Константиновичу было объявлено, по сути, два приговора. Первый - для публики - состоял в признании его безумным. Из чего следовало, что отныне и навсегда он будет находиться под стражей, на принудительном лечении, в полной изоляции. Суть второго приговора - семейного - состояла в том, что в бумагах, касающихся императорского дома, запрещалось упоминать его имя, а принадлежавшее ему наследство передавалось младшим братьям. Он также лишался всех званий и наград и вычеркивался из списков полка. Он высылался из Петербурга навечно и был обязан жить под арестом в том месте, где ему будет указано.
В 1917 году в журнале «Аргус» появился перевод мемуаров Фанни Лир, где она рассказывала о своем августейшем романе, горькой участи Николы (как его называли близкие люди), в виновность которого она не верила ни на минуту, а также о том, как окончилось ее путешествие в Россию.
Фанни в своих мемуарах писала, что в столице Великого князя держали в смирительной рубашке, накачивали лекарствами и даже били. Солдаты, сторожившие Николу, куражились над ним, хотя вчера еще он был для них недосягаем, и предлагали арестованному детские игрушки. Сам же Николай Константинович, судя по оставленной им записи, сожалел, что не попал на каторгу.
В воспоминаниях Фанни Лир имеется запись, весьма красноречиво характеризующая и саму эту женщину, родившуюся и выросшую в семье протестантского священнника: «Случись такая пропажа в семье обыкновенных людей, - писала мисс Лир, - ее там скрыли бы; здесь же, напротив, подняли на ноги полицию…».
Имеется еще одна странность в этом деле. Не смотря на то, что родителей Николая Константиновича и его августейших родственников не покидала уверенность в том, что Николая Константиновича погубили любовь к куртизанке и нехватка средств на удовлетворение ее прихотей, остается неприложным тот факт, что при обыске в письменном столе Николая Константиновича была обнаружена сумма, гораздо большая той, что была получена за заложенные в ломбарде украденные бриллианты.
Его увезли из Петербурга осенью 1874 года. До своей последней «остановки», в Ташкенте летом 1881 года, то есть за неполных 7 лет, он сменил по меньшей мере 10 мест жительства. Ему нигде не давали обрести хоть какой-нибудь дом, обзавестись связями, пустить корни. Его мотало по России: Владимирская губерния, Умань - 250 верст от Киева, местечко Тиврово, близ Винницы, и так далее.
Когда он был отправлен в Оренбург, Николай Константинович предполагал, что там надзор за ним не будет очень строгим, так как там, на границе бескрайней пустыни в крайне тяжелых климатических условиях постоянно шли боевые действия. Действительно, здесь в Оренбурге местное начальство на многое «непозволительное» закрывало глаза. Именно в Оренбурге в 1877 году 27-летний Николай опубликовал свою работу «Водный путь в Среднюю Азию, указанный Петром Великим», вышедшую без указания имени автора. Здесь ему удалось совершить поездки в глубь казахских степей — верхом, вместе с такими же энтузиастами, он проделал путь от Оренбурга до Перовска. Он был захвачен идеей постройки железной дороги из России в Туркестан. Посланный в Петербург проект был признан нерентабельным из-за малонаселенности земель.
В Оренбурге Великий князь совершал экстраординарные поступки. Так, зимой 1878 года он обвенчался с дочерью городского полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер. Венчание было тайным, но поползли слухи - и в Петербург полетел соответствующий доклад. В итоге специальным указом Синода брак был расторгнут, а семейству Дрейер было приказано покинуть город. Молодая жена наотрез отказалась покинуть своего мужа. Надежда Александровна, будучи казацкого рода, имела твердый характер — многотрудные походы по степям верхом на лошадях, пройденные рядом с Николаем Константиновичем, как нельзя лучше это подчеркивали. Надежду Александровну Николай Константинович в честь Александра Македонского (Искандера Зулькарна?йна) называл «княгиней Искандер».
Находясь в ссылке, Великий князь проявлял и своеобразное своеволие — иногда он грозился надеть все свои ордена и выйти к народу, который, по его мнению, должен был бы освободить ссыльного. В это же время при императорском дворе стали распространяться слухи о былых встречах опального князя с народовольцем Желябовым. По слухам они были даже друзьями.
Младший брат оренбургского арестанта, великий князь Константин Константинович, не одобрял жесткой линии императорского дома: «Скоро ли кончится мучительное положение, из которого бедному Николе не дают никакого выхода? Самого кроткого человека можно было таким образом из терпения вывести, у Николы есть еще довольно силы выносить свое заключение и нравственную тюрьму».
Вняв в конце концов доводам здравого смысла, двоюродный брат опального Великого князя — император Александр III разрешил узаконить морганистический брак, правда, при этом молодым было предписано отправляться в Туркестанский край, в Ташкент.
В Ташкенте
В Туркестане великий князь жил сначала под именем полковника Волынского. Позже он стал называть себя Искандером. Эту фамилию носят все его потомки — князья Искандеры. Впоследствии он женился еще на одной даме — на Дарье Часовитиновой — 15 летней дочери ташкентского жителя, принадлежащего к казацкому сословию. От этого союза у него было несколько детей. При этом он мог появится в обществе одновременно с двумя своими «женами».
От Надежды Александровны у Великого князя было двое сыновей - Артемий и Александр. Сама Надежда Александровна под именем «княгиня Искандер» неоднократно посещала Санкт-Петербург, стараясь наладить связи с романовской родней. Возможно она не вполне в этом преуспела, но их обоих детей взяли учиться в Санкт-Петербурге привилегированный Пажеский корпус.
Будучи натурой противоречивой, Великий князь Николай Константинович был способен
и на вполне благородные поступки. Получив от императора 300 тысяч рублей на постройку дворца, он пустил эти деньги на постройку в Ташкенте театра. А роскошный дворец для своего проживания, построенный в центре Ташкента, и сейчас является одной из самых заметных достопримечательностей Ташкента – ныне это дом международных приемов МИДа Узбекистана.
С именем Великого князя молва и воспоминания очевидцев связывали и ряд порой курьезных, а порой вполне серьезных светских и около светских скандалов в Ташкенте. Этому способствовало и двусмысленное положение Николая Константиновича — с одной стороны формально он продолжал находиться под домашним арестом, решение о котором никто не отменял, с другой стороны он продолжал оставаться Великим князем, и тем самым оставаться под покровительством императорского дома, а кроме того был и весьма популярным человеком среди местного европейского населения города.
Предпринимательство Великого князя
Великий князь занимался предпринимательством, был владельцем ряда предприятий в Ташкенте — завел мыловаренный завод, фотографические мастерские, бильярдные, продажу кваса, переработку риса, мыловаренные и хлопковые мануфактуры, регистрируя, во избежание родственного гнева, все организуемые предприятия на жену. На деньги, получаемые от своей предпринимательской деятельности, им был построен первый в Ташкенте кинотеатр (тоже как бизнес-проект) – «Хива», на свои собственные деньги он занимался прокладкой оросительных каналов в Голодной степи.
Доходы от его предпринимательской деятельности составляли внушительную сумму - до полтора миллиона рублей в год. Для сравнения: из Петербурга князю присылали на содержание в год 200 тысяч рублей.
Николай Константинович оказался превосходным предпринимателем. Он одним из первых обратился к наиболее доходной тогда области промышленности в туркестанском крае - строительству и эксплуатации хлопкоочистительных заводов. При этом он использовал самые передовые технические идеи своего времени — на его заводах использовался безотходный технологический цикл — семена хлопчатника, остававшиеся после переработки сырца в волокно, употреблялись в качестве сырья на маслобойнях, а жмых шел как на удобрения, так и на корм скоту.
Уже своими первыми ирригационными работами он снискал большую популярность у населения. Первая их них это — выведение из Чирчика по правобережью реки канала, названного им Искандер-арыком.
Тогда на этих землях находилось лишь несколько домов бедных дехкан, выселившихся из Газалкента. После проведения Искандер-арыка тут заложили «великокняжеское» селение Искандер. В стороне от поселка великий князь разбил большой сад. Во время связанных со строительством на Искандер-арыке работ Николай Константинович произвел археологическое вскрытие расположенного у русла канала кургана, из которого извлекли оружие и другие предметы.
В 1886 году великий князь приступил к «выводу» сырдарьинской воды, желая во чтобы то не стало оросить хотя бы часть Голодной степи между Ташкентом и Джизаком, затратив много энергии и личных средств. Работы, связанные с проведением канала,обошлись князю свыше миллиона рублей (для сравнения: корова тогда стоила 3 рубля). На прибрежной скале около реки, у головного сооружения близ Бекабада, была высечена крупных размеров буква «Н», увенчанная короной.
На орошенных землях поднялись 12 больших русских поселков. Николай Константинович писал: «Мое желание - оживить пустыни Средней Азии и облегчить правительству возможность их заселения русскими людьми всех сословий». К 1913 году там выросло уже 119 русских селений.
Но любимейшей идеей великого князя был проект восстановления «старого тока» Амударьи в Каспий. Еще в 1879 году в Самаре он организовал общество для изучения среднеазиатских путей, ставившее своей целью выбор направления туркестанской железной дороги и исследования поворота Амударьи в Узбой. В марте 1879-го великий князь Николай Константинович опубликовал брошюру под названием «Аму и Узбой» (книга вышла без указания имени автора). В ней автор, опираясь на свидетельства источников - произведения античных и средневековых писателей, - доказывал, что река неоднократно меняла свое направление «исключительно по воле человека». Но правительство не поддержало почин князя — оно само занялось разработкой проекта разворота реки.
В брошюре «Аму и Узбой» великий князь писал: «Россия в течение последних 25 лет овладела большей частью Средней Азии, но некогда цветущий Туркестан достался русским в состоянии упадка. Он наделен от природы всеми благоприятными условиями для быстрого развития своих богатых производственных сил. Расширив оросительную сеть, раздвинув пределы оазисов, Туркестан можно сделать одной из лучших русских областей». План по «повороту Амударьи», вероятно, вполне справедливо, также был сочтен нецелесообразным. Но сама экспедиция, проделавшая более чем тысячекилометровый путь по совершенно не исследованным местам, принесла материал исключительной ценности. Это было отмечено и научными кругами, и даже начальством в Петербурге, наградившим всех его участников, за исключением великого князя.
В Средней Азии всегда высоко ценились работы, связанные с орошением, особенно новых земель, не использовавшихся до того под земледельческие культуры. Поэтому упомянутые ирригационные мероприятия Николая Константиновича, самые крупные для своего времени и к тому же осуществившиеся не в принудительном порядке, а с оплатой труда всех участников, способствовали быстрому распространению среди местного населения популярности великого князя. Он проложил на свои средства 100-километровый оросительный канал, ожививший 40 тысяч десятин земель.
Коллекция Великого князя
Коллекция картин европейской и русской живописи, собранная Великим князем и привезенная им из Санкт-Петербурга, явилась основой для создания в 1919 году музея искусств в Ташкенте, имеющего одну из самых богатый коллекций картин европейской живописи среди художественных музеев Средней Азии.
Судьба одной скульптуры
Во время своего второго путешествия в Европу Николай Константинович и Фанни Лир побывали в Риме на вилле Боргезе. Здесь он залюбовался знаменитой скульптурой Антонио Кановы, изображавшей Полину Боргезе, младшую сестру Наполеона, в виде обнаженной красавицы, лежащей на мраморном ложе в виде Венеры-победительницы с яблоком в левой руке. Николай Константинович тут же заказал скульптуру Томазо Солари изготовление точной копии скульптуры, но вместо Полины Боргозе на мраморном ложе должна была лежать его возлюбленная — Фанни Лир.
В своих мемуарах мисс Лир вспоминала то неприятное впечатление, которое у неё вызывала накладываемая на её лицо гипсовая маска, с помощью которой скульптор впоследствии воспроизвел в мраморе черты ее лица. Скульптор их заверил, что по окончанию работы скульптура будет отправлена в Петербург. Свое обещание он сдержал.
Спустя много лет, когда великий князь уже находился в ташкентском изгнании, его мать, Александра Иосифовна, сделала ему подарок. Во время прогулки в парке, она наткнулась на мраморную скульптуру полуобнаженной женщины с яблоком в руке. Она узнала в этой женщине Фанни Лир - возлюбленную своего старшего сына. И вскоре скульптуру, упакованную в деревянный ящик, отправили в Ташкент Николаю Константиновичу. Позднее эта мраморная скульптура стала одним из украшений Ташкентского музея изобразительных искусств.
Сегодня только маленькая фотография копии скульптуры Томазо Солари - единственная возможность увидеть женщину, встреча с которой предопределила совершенно особую, ни на кого не похожую, судьбу одного из Великих князей Романовых.
Великий князь и революция
Последний российский император Николай II, доводился скандально известному родственнику двоюродным племянником, но он так и не позволил ему вернуться в столицу. Поэтому отречение императора в феврале 1917 года Великий князь Николай Константинович воспринял с восторгом. Весной 1917 года канцелярия премьера Керенского в числе многих приветственных посланий получила телеграмму из Туркестана от Великого князя.
Стоит отметить, что Александр Федорович Керенский прекрасно знал Великого князя Николая Константиновича по Ташкенту, так как почти 10 лет они жили по соседству.
Смерть Великого князя
Однако, после прихода к власти в Ташкенте коалиции большевиков и левых эсеров в ноябре 1917 года, и установления в Туркестане советской власти, отношения с новой властью у Великого князя не сложились. 14 января 1918 года великий князь Николай Константинович Романов был арестован и по одним источникам в тот же день расстрелян, по другим «скончался при невыясненных обстоятельств», по третьим «умер от воспаления легких».
Так закончилась полная драматических коллизий жизнь Великого князя, большую часть которой он провел в Туркестанском крае и оставил здесь яркий след.
Его похоронили около церкви Св Георгия — Иосифо-Георгиевского собора, располагавшейся напротив входа во дворец князя. Позже в советское время эту церковь «перепрофилировали» в кукольный театр и кафе-пельменную, по совместительству кафе-мороженное. Через некоторое время после получения Узбекистаном незавиисмости эти здания — старый кукольный театр и кафе-пельменная были снесены. В настоящее время на этом месте разбит небольшой скверик.
Семья
Жена (15.2.1878-7.3.1900) Надежда Александровна Дрейер (1861-1929 ?) (дочь оренбург. полицмейстера) Она и дети получили дворянство и графский титул (февраль 1917 г.) под именем Искандер.Титул не был оформлен официальным указом.
Была смотрительницей музея, затем ее уволили. По словам очевидцев, в последние годы жизни выглядела она настоящей нищенкой, ходила в рваной одежде и питалась тем, что оставляли у дверей ее хибары жители, помнившие доброту великого князя. Умерла Надежда Александровна в 1929 году от укуса бешеной собаки.
Дети
* Старший сын Артемий (р. 1883) по одной версии погиб во время Гражданской войны, сражаясь на стороне белых, по другой — умер от тифа в Ташкенте в 1919 году.
* Младший сын, Александр (р. 1887), боевой офицер, сражался в армии Врангеля, потом эвакуировался в Галлиполи, а затем - во Францию, где и умер в 1957 году.
Второй раз в 1901 г. обвенчался с Варварой Хмельницкой (1885-). Брак не признан.
Внебрачные связи
* Любовница Александра Александровна Демидова (урожд. Абаза)
Дети
* Николай (1875-)
* Ольга (1877-)
В 1888 г.получили от Императора Александра III дворянство с фамилией «Волынские» и отчеством «Павловичи», т.к. в это время мужем их матери (с 1879) был граф Павел Феликсович Сумароков-Эльстон (1853-1938), родной дядя князя Юсупова, будущего убийцы Распутина.
* Любовница Дарья Елисеевна Часовитина (1880-1953/1956)
Дети
* Святослав (-1919) — расстрелян
* Николай (-1919/1920)
* Дарья (1896-1966)
В Центральном Российском архиве хранится дело (документы) Великого князя.
После смерти в 1984 году моей матери Елены Сергеевны Аладжаловой, я завел переписку с мало мне тогда знакомой двоюродной сестрой моей матери москвичкой Натальей Николаевной Андросовой. Мы вскоре подружились, несмотря на разницу в возрасте, и эта дружба длилась до ее смерти в 1999 году. По ее просьбе я в петербургском архиве нашел метрическое (вернее, мне выдали справку) свидетельство, что у Александра Николаевича Искандера и его законной жены Ольги Иосифовны Искандер 3 февраля 1917 года родилась дочь Наталья. Крестили ее в Крестовоздвиженской церкви, крестными были Великий князь Николай Константинович и вдова генерал-лейтенанта Соколова-Соколинского. Тут до меня кое-что дошло. Как же так: прямая праправнучка Николая I смогла прожить всю свою жизнь в Советском Союзе и не разделить печальную участь ее семьи?
Константин Николаевич
Как известно, второй сын Николая I Константин был одним из самых ярких и противоречивых членов Дома Романовых. Он родился в Петербурге 9 сентября 1827 года. Отец решил, что Константин должен сделать карьеру военного моряка и поручил его воспитание моряку и ученому адмиралу Федору Литке. Способный ученик, в 1846 году он был произведен в капитаны первого ранга и назначен командиром фрегата Паллада.
В 1850 году возглавил Комитет для перевода общего свода Морских уставов. Привлек к этой работе лучших флотских офицеров, лично рассматривал все замечания, сам написал несколько глав нового Устава. В 1853 году возглавил морское министерство. Во время Крымской войны принимал участие в защите Кронштадта от нападения объединенного англо-французского флота. Согласно легенде, привлек талантливого инженера и предпринимателя Н. И. Путилова для строительства винтовых канонерских лодок: «Можешь ли ты, Путилов, сделать невозможное? Построить до конца навигации флотилию винтовых канонерок для обороны Кронштадта? В казне денег нету, – вот тебе мои личные 200 тысяч ». Под его руководством в короткие сроки российский флот из парусного превратился в паровой.
Константин был либералом и вдохновителем реформ Александра II. В 1857 году он был избран председателем комитета по освобождению крестьян и участвовал в других реформах Александра II (судебная реформа, отмена телесных наказаний). С 1865 по 1881 год был Председателем Государственного Совета.
После смерти Александра II его сын Император Александр III, который, как известно, был противником реформ, отстранил К. Н. от большинства постов. В 1848 году Константин женился на Александре Саксен-Альтенбургской (в православии Александре Иосифовне). У них было четверо сыновей (Ники, Константин, Вячеслав, Дмитрий) и две дочери: Ольга, будущая королева эллинов, и Вера. Женился по любви, но, как и большинство Романовых, завел любовницу – балерину Анну Васильевну Кузнецову. Умер он в 1892 году.
Николай Константинович
У старшего сына Николая жизнь начиналась безоблачно. Любимец жены Николая I Александры Федоровны и родителей, он подавал большие надежды. Учился хорошо и любил учиться. Первым из Романовых учился в Академии Генерального штаба, куда поступил по собственной инициативе и закончил ее с серебряной медалью. Путешествовал по Европе, где начал собирать коллекцию западноевропейского искусства. Правда, первая любовь была неудачной: Фредерика, принцесса Ганноверская, ему отказала. Возвратившись домой, Ники, как звали в семье великого князя, пустился в светскую жизнь. Она не приносила ему удовлетворения. Вся жизнь расписана до могилы: банкеты, визиты, брак без любви. А ведь он полон сил, мыслей, чувств. Всюду протокол, этикет, послушание, бездействие. Красивый, высокий, умный, он пользовался успехом у женщин. Одерживал бесчисленные победы. Распутство стало прибежищем от светской пошлости, одиночества. Кутеж и гульба, водка и женщины. В 21 год он знакомится с американской авантюристкой Фанни Лир (настоящее имя Гэтти Блекфорд). У них начался бурный роман, который обеспокоил его родителей.
Отец нашел предлог удалить его из Петербурга. В 1873 году Ники в составе экспедиционного корпуса под командованием К. П. Кауфмана оправился на завоевание Хивы. В этом походе через пустыню Николай Константинович, уже в звании полковника, проявил личное мужество и являлся примером для других. Средняя Азия навсегда покорила его. Он принял участие в работе русского Географического общества. Возникла идея Амударьинской экспедиции с целью изучения и освоения этого края.
Но весной 1874 года случилось событие, которое полностью изменило жизнь Великого князя, когда Александра Иосифовна обнаружила пропажу трех дорогих бриллиантов из оклада одной из икон.
Расследованием руководил сам император. Допрос вел шеф корпуса жандармов Шувалов. В конечном итоге пришли к выводу, что бриллианты были похищены Николаем Константиновичем и должны были пойти на подарки Фанни Лир, хотя до сих пор среди историков нет единого мнения по этому поводу. Этот эпизод из семейного превратился в уголовное дело.
На семейном совете монаршей семьи после долгих дебатов было решено признать Ники душевнобольным. Фактически для него было объявлено два приговора. Для публики он был объявлен безумным, из чего следовало, что он навсегда будет под стражей, на принудительном лечении, в полной изоляции. Суть семейного приговора в бумагах, касающихся императорского дома: запрещалось упоминать его имя, а принадлежащее ему наследство передавалось младшим братьям. Он лишался всех званий, наград, и вычеркивался из списка полка. Он высылался из Петербурга и обязан был жить под арестом в том месте, которое будет ему указано.
Так, вначале его определили свинарем в имении графа Захара Григорьевича Чернышева. Его охранники нарочно выдумывали ему мучения и унижения. Заставляли носить грубое платье, убирать навоз и т. д. Стоило ему раскрыть рот – его одергивали, говоря: «Извольте молчать, ибо вы полоумный, Ваше Высочество». Вместо книги приносили ему погремушку. Охранников меняли каждые три дня. Придумали еще одну пытку: стоял близ Елизаветино один из прежних полков его высочества. Ники специально выводили на позорные работы, выставляя напоказ.
Сторонние наблюдатели, дружески настроенные к Великому князю, заметив зверское с ним обращение, говорили о том Никиным родным и близким. «Это неправда, – отвечало императорское семейство. – Это выдумки наших недругов». «Ложь! – добавляла Александра Иосифовна. – Мой сын счастлив. Государь сообщает мне о нем всякий день».
Наконец Ники удалось передать матери записку. «Так кто же я, объясните, – писал он, – злоумышленник или полоумный? Ежели злоумышленник, судите меня, ежели полоумный, лечите. Но дайте же надежду отбыть наказание и обрести однажды свободу или же лечиться и стать здраву! То, что теперь вы делаете со мной, бесчеловечно, немыслимо!». Его записка возымела действие. После консилиума докторов 11 декабря 1874 года Государь подписал указ. Говорилось в нем, что Великий князь Николай Константинович серьезно болен и нуждается в лечении. Ники высочайшим распоряжением был отправлен в Крым. Там в имении его отца в Ореанде Николай успокоился и вел себя разумно и достойно. Но тут он оставался недолго. Тайный роман с Александрой Абазой, женой Демидова, сбежавшей от него в Крым, длился недолго. Роман раскрылся, и Николая везут на Украину в Умань. Но и там Абаза находит его. С ней младенец, дитя князя. Следуют новые перемещения. Умеренного князя Ухтомского в роли наставника сменяет генерал Витковский из свиты Николая Константиновича. Но и это не помогает. В шкафу у князя снова находят Абазу. Новый скандал. Новый переезд. Всего же за 7 лет 1874 по 1881 год Ники сменили по крайней мере 10 мест жительства.
В 1877 году он выслан под наблюдение генерала Ростовцева в Оренбург. Здесь, по мнению начальства, беспокойства, приключения, соблазны узнику не угрожают. Оренбургское дворянское собрание устраивает прием в честь Великого князя. Именно в Оренбурге Ники опубликовал работу «Водный путь в Среднюю Азию, указанный Петром Великим», вышедшую без имени автора. Отсюда же, охваченный идеей сооружения железной дороги из России в Туркестан, он верхом проделал путь до Перовска. Но в Петербурге считают этот проект нерентабельным.
В 1878 году Николай Константинович совершает новый экстраординарный поступок, вызвавший панику не только местных властей, но и в Петербурге. Он венчается с дочерью городского полицмейстера Надеждой Александровной фон Дрейер. Государь взбешен. 17 августа 1877 года высочайшим указом Великий князь Н. К. был лишен всех привилегий, воинских званий, наград, состояния, имущества и прав. О воровстве и сумасшествии в указе не упоминается. Николая Константиновича уничтожил морганатический брак. Специальным указом Синода брак был расторгнут, а семейству Дрейер велено покинуть город. Но молодая жена отказалась покинуть своего мужа. В честь Александра Македонского Николай Константинович называл жену «княгиней Искандер».
На этот раз правительство поступило более хитро. Зная мечту Николая Константиновича об Амударьинской экспедиции, оно сделало вид, что экспедицию одобряет. Князь работал, не покладая рук. Изыскательское дело шло успешно. Но возвратиться в Оренбург не пришлось. Высочайшим приказом он был поселен в Самаре. Надежде Александровне велено оставаться в Оренбурге. Николай Константинович подчинился. В начале лета 1879 года он выехал в новую экспедицию. С ним на этот раз ехали инженеры, рабочие, художники, ученые-востоковеды. Экспедиция длилась 10 недель. Удостоены наград были все участники, кроме Николая Константиновича. Николай Константинович к тому времени написал множество статей, посвященных результатам изысканий. Интерес к ним был огромный, но печатать их правительство запретило. Печатали анонимно. Особенный интерес вызвала работа об орошении засушливых земель. Воссоединиться с женой ему снова запретили, да еще перевели в новое место Пустыньку под Петербургом. С родственниками ему было запрещено встречаться. Ему даже не разрешили проститься с убитым революционерами Александром II. Его перевезли в Павловск, но не во дворец, а в крепость, да еще окнами на дворец, где Ники провел детство.
В апреле 1881 года великого князя отправляют в Ташкент на вечное поселение. Режим почти тюремный. Но неожиданная радость: к нему разрешают приехать Надежде Александровне. Семья восстановилась: рождаются сыновья Артемий и Александр. Но неуемная натура Николая Константиновича требует выхода. Он на собственные средства строит канал. Рабочих ему дал Хивинский хан. На строительство канала от реки Чирчик ушло годовое содержание князя 200 тысяч рублей. Но к осени канал закончили – вода потекла. Узбеки не желали возделывать землю, предпочитая жить по старинке. Николай вспомнил об уральских казаках. Они приехали, обустроились, устроили семь станиц. Край преобразился. В Ташкенте в русской части города Николай Константинович выстроил дворец, насадил парк. Выписал из Петербурга копию статуи Кановы лежащей Дианы, с яблоком, заказанную им еще в 1823 году в Риме скульптору Антонио Соляри. Это была точная копия, только вместо лица Дианы лицо Фанни.
После смерти отца в 1892 году Ники хотел получить свою долю наследства, чтобы продолжить работу по благоустройству края. Но прав на наследство его лишили, возможности заниматься любимым делом – тоже. Объяснение самое приличное – не следует перенапрягаться больному, пораженному умственным расстройством.
Пережив период пьянства и двоеженства с Дарьей Часовитиной, князь занялся со всей энергией предпринимательской деятельностью. Еще в 1886 году он, не рассчитывая на государственные деньги, взялся за строительство 100 км канала с целью оросить водами Сырдарьи часть Голодной степи (40 тысяч десятин). Работы обошлись ему в умопомрачительную сумму 1 миллион рублей. На орошенных землях поднялись 12 больших русских поселков. К 1913 году там было уже 119 русских селений. На двух участках завел он хлопкоочистительные заводы. Для этого князь выписал из США новейшие хлопкообрабатывающие станки. Доход удесятерился. С каждой фабрики он получал миллион рублей чистой прибыли.
Занимался благоустройством города. Замостил улицы, устроил ровные тротуары и мостовые, построил на деньги, отпущенные двором на строительство его дворца, театр, построил клуб, больницу для бедных, богадельню, кинематограф, цирк и даже публичный дом под вывеской «У бабуленьки». В Ташкенте князь был необычайно популярен. Все его знали, кланялись на улице и называли благодетелем. Но чем больше почитали его горожане, тем больше третировало его правительство. Шпики, филеры следовали за ним по пятам, слали отчеты и доносы в Петербург. В 1900 году ему исполнилось 50 лет, но власти не только не удосужились чествовать его, но и наложили запрет на все строительные и ирригационные работы, на все его планы и проекты. После попытки обвенчаться с Валерией Хмельницкой, гимназисткой шестого класса, 15 лет, его выслали в Крым в Балаклаву, но не во дворец князя, а в дом жандармского начальника Швингмана. Там он провел год. К нему вернулась жена Надежда Александровна. Она просила смягчить условия содержания супруга. Железной маски снимать с него никто не был намерен. Встреча с Ольгой Константиновной, которая приплыла на яхте с младшим сыном Христофором по дороге в Петербург специально для встречи с Ники, одушевила его на время. Греческая королева выхлопотала для брата разрешение вернуться в Ташкент.
В Ташкенте его встречало полгорода. Зажил Ники своей прежней открытой веселой зажиточной жизнью благодетеля и барина. Он хлебосольничал, пил, отпускал ядовитые шутки в адрес императорского семейства. Но оставался с утра до вечера под неусыпным надзором. Выходил князь на прогулки только в сопровождении жандарма.
В Ташкенте князь прожил до конца своих дней. Последние годы Ники провел в мрачном расположении духа. Надежды выбраться в Петербург не было. Ники стал болеть: шалило сердце, мучили бронхиты, эмфизема легких. Известие об отречении царя вызвало всеобщую радость, которую разделял и Николай Константинович. Теперь он простой гражданин и волен жить, как ему вздумается. Он послал приветственную телеграмму Керенскому. Ники знал его еще по Ташкенту, где Керенский учился в гимназии, а его отец был смотрителем учебных заведений.
Он сел на поезд и отправился в Петроград. Ехал в давке, среди грязных мужиков и баб с мешками, солдат во вшивых шинелях. Грязь, вонь, духота. Через две недели поезд прибыл в Петроград. Добирался домой на извозчике. Вот он, дом на углу Каменноостровского и Монетной улицы. Невзрачный подъезд, темная лестница. Наконец он среди своих: жены, невестки, внука и внучки. Внуку Кириллу два года, внучке – три недели. Крестили внучку в Крестовоздвиженской церкви. Николай Константинович был крестным. Но батюшка даже не взглянул на князя. Только Наталья пронзительно закричала, когда ее опускали в купель. «С характером будет барышня!», – довольно прошептал дед.
Он все же побывал в Павловске, где во дворце его встретили вдовы: Елизавета Маврикиевна и сестра Ольга. Во дворце Ольга устроила госпиталь, а сами дамы ютились на чердаке в комнате для прислуги.
Великий князь решил вернуться в Ташкент со всей семьей. Но в Ташкенте власть переменилась. Советы входили в силу. Вскоре пришли большевики. Князя не трогали. Умер Николай Константинович 8 февраля 1918 года. Отпевали его в соборе пышно. Люди на время забыли страх. Церковь была полна. На кладбище большевики устроили митинг. Оркестр исполнял «Интернационал». А люди говорили «Прощай благодетель наш».
У Николая Константиновича и Надежды Александровны фон Дрейер было два сына – Артемий и Александр. Об Артемии я не буду говорить. Он скончался от тифа в 1919 году.
Александр Николаевич Искандер
Младший сын Николая Константиновича и Надежды Александровны Александр родился в Ташкенте 3 ноября 1887 года. Несмотря на то, что его отец был вечным изгнанником дома Романовых, Надежде Александровне через свекровь «тетю Санни» удалось наладить связи с Романовской семьей и, став княгиней Искандер, она пристроила сыновей в престижные учебные заведения. Александр в 1911 году окончил Императорский Александровский лицей и был зачислен в лейб-гвардии кирасирский Ее Императорского Величества Марии Федоровны полк, и после начала Первой мировой войны всю войну провоевал в его составе сначала в чине поручика, а потом ротмистра. Революция застала его в Крыму (Евпатории), где он долечивался после тяжелой контузии с переломом двух костей на правой ноге. В апреле 1918 года ему удалось добраться до Ташкента, где уже господствовали большевики. Отца он уже не застал в живых, но его ждала жена с двумя малолетними детьми. Мать помогла ему устроиться на службу в суд, где он проработал до января 1919 года. 19 января 1919 года в Ташкенте вспыхнуло восстание против большевиков, возглавлявшееся туркестанским военкомом Осиповым, эсером, бывшим прапорщиком. После провала восстания князь Александр организовал офицерский партизанский отряд численностью 101 человек. Затем его биография напоминает авантюрный роман. Преследуемый отрядами красных, он со своим отрядом через непроходимые зимой перевалы Чаткальского хребта вышел в Ферганскую долину. Свою повесть-воспоминание князь назвал «Небесный поход». Из Ферганской долины с остатками отряда Александр ушел в Бухару, а оттуда через Иран и пустыню Кара-Кум совершил конный переход для соединения с Туркестанской армией, а после ее поражения через Красноводск ушел от большевиков на кораблях Вооруженных сил юга России.
С марта 1920 года в Крыму был командиром взвода в своем Царицыном полку, где был удостоен награды за отвагу. После эвакуации русской Армии был с ними в Галлиполи. В 1920 году по приглашению своей тети и крестной вдовствующей королевы Ольги Константиновны находился в Афинах, но от ее помощи отказался и работал шофером. В 1925 году глава императорского Романовского дома в изгнании великий князь Кирилл Владимирович удостоил потомков великого князя Николая Константиновича титула светлейших князей Искандер-Романовских. Александру Николаевичу и его потомкам титул светлейших князей Романовских-Искандер.
Позже во Франции работал таксистом, поваром, ночным сторожем, рассыльным, репортером в газете. Умер в г. Грасс во Франции в 1957 году. Похоронен в Ницце.
Женат был дважды: первый брак был с Ольгой Иосифовной Роговской (1893–1962) в 1912 году. Жена с детьми осталась в России. Дети носили имя ее второго мужа Н. Н. Андросова. Сын – Кирилл Николаевич Андросов (князь К. А. Искандер) (5.12.1915 – 7.02.1992). Дочь – Наталья Николаевна Андросова (княжна Н. А. Искандер) (3.02.1917 – 25.07.1999) – последняя представительница Романовых, жившая в СССР, а затем в РФ. В 1930 году Александр Николаевич женился вторично на Наталье Константиновне Ханыковой (30.12.1893 – 20.04.1982).
Наталья Александровна Искандер-Романовская (Таля)
А как же сложилась судьба героини моего рассказа Натальи Александровны при большевиках? Кстати, она ужасно не любила, когда называли ее по отчеству, и просила звать Талей или Натальей. До 1922 года они жили c мамой в маленьком домике рядом с дворцом деда, превращенного тогда в музей. Таля запомнила шикарную коллекцию картин во дворце и благоухающий цветами тенистый сад. В 1924 году Ольга Иосифовна вышла замуж за ответственного служащего по финансовой части, уже довольно пожилого, Николая Николаевича Андросова (умер в 1936 году). Уже в Москве он вписал их в паспорт, как собственных детей, и Таля стала Натальей Николаевной Андросовой. Таля и брат обрели заботливого отчима. В Москве они поселились в коммунальной квартире на Плющихе, и Таля до четвертого класса училась частным образом у двух сестер, бывших преподавательниц гимназии. Таля с детства была непоседой, ничего не боялась, ни темноты, ни высоты. Стоило купить ей обнову, как к вечеру она утрачивала свой вид и даже детали: пуговицы, хлястик или часть кармана.
Таля (Наталья Александровна Искандер-Романовская)
На Плющихе они прожили недолго. Сосед-партиец доложил о них куда следует, и в 1929 году семья вынуждена была перебраться в подвальчик на Арбате, где Таля прожила до 1970 года.
Мама была осторожным человеком, поэтому даже полусловом не намекала дочке о ее происхождении. Впервые Таля узнала о своем царском происхождении от маминых подруг, но никогда не болтала об этом. Друзья знали о Талином происхождении, но относились к этому нормально. Но КГБ не забывало о Тале. Ее часто вызывали на Лубянку и предлагали сотрудничество. Но она храбро отвечала, что доносить не умеет и учиться этому не собирается. Никогда, – говорит она, – панике не поддавалась, да вот однажды пришел знакомый комсомолец и сказал: «Таля, срочно сожги все документы». А тут она его послушалась и сожгла бумаги, в том числе и родословные родителей и собственную метрику, которую она восстановила только после перестройки. Органы отстали от нее лишь в 1955 году.
Портрет Тали, выполненный в 1930-е годы Еленой Аладжаловой
После смерти отчима жила семья очень бедно. Мать, урожденная Роговская, работала машинисткой. Таля окончила всего семь классов. Работала то чертежницей, то счетоводом. Дорога в техникум была закрыта.
С детства Таля была рисковым человеком, любила скорость. В детстве скакала на лошадях, потом занималась в мотоциклетном клубе. До войны в парке Горького был очень популярен аттракцион «Гонки по вертикали» в исполнении американцев. В конце тридцатых их выслали из страны, так как всюду искали шпионов. Но аттракцион и мотоциклы остались. Известный гонщик Смирнов искал себе партнершу. Из многих кандидатов только Таля подошла. На треке при огромных перегрузках практически все зависит от самообладания. Ей аттракцион понравился. Она стала выполнять немыслимые трюки на вертикальной стене, в том числе с партнером-мотоциклистом. Однажды партнер растерялся и начал съезжать прямо перед Талей. «Хорошо еще, – говорит она, – что мотоциклы упали не на голову. Один из них сразу же вспыхнул». Аттракцион сделал ее известной. С ним она объездила полстраны.
Во время войны работала шофером, и на линкольне, и на грузовике, когда возила хлеб на передовую. А в 1943–1944 годах «снова полезла на стенку» в цирке. Падала, разбивалась, врачи пророчили костыли на всю оставшуюся жизнь, она снова садилась на мотоцикл. На нее ходили смотреть специально. Ей посвящали стихи:
Завораживая, манежа,
Свищет женщина по манежу!
Краги – красные, как клешни
Губы крашеные – грешны
Мчит торпедой
Горизонтальною,
Хризантему заткнув за талию!
Ангел атомный, амазонка!
Щеки вдавлены, как воронка
Мотоцикл над головой
Электрическою пилой.
Так писал об отважной гонщице Андрей Вознесенский. В прозе ему вторит Юрий Казаков: «Она была богиня-мотогонщица и амазонка. Все ребята с Арбата и переулков знали ее красный с никелем “Индиана Скаут”, у каждого в душе как сияющий образ горели неугасимо ее нечеловечески красивое лицо и летящая фигурка в мужской ковбойке или жакетке, прекрасные ноги в бриджах и крагах, нежно сжимающие ревущий звероподобный “Индиана Скаут”». Недаром ее называли «Королева Арбата». «Кто из старых москвичей не помнит легендарную Наталью Андросову, сотрясающую деревянный павильон в парке имени Горького своим бешеным мотоциклом. Бесстрашная красавица стала королевой старого Арбата, и только с приходом Булата Окуджавы началось двоевластие», – писал Юрий Нагибин.
Она умела дружить. Вертинский, Галич, Нагибин, Яхонтов, Никулин и многие другие осветили ей жизнь. Поклонников было много, но муж был только один – Николай Досталь, трагически погибший в 1959 году на съемке фильма. Только в 50 лет Таля покинула манеж. Уйти на покой? Это не в правилах Натальи Искандер. Многие годы она судила авто- и мотогонки.
В годы перестройки она стала популярной. К ней зачастили корреспонденты. Во всех журналах появились статьи. Лондонский ROYALTY посвятил ей большую статью с великолепными фотографиями. Как-то невзначай она сказала, что мечтала бы побывать в Ницце на могиле своего отца. Ведь она его не видела, не имела никаких сведений. Но вторая жена Александра Николаевича разыскала Талю после его смерти и между ними завязалась дружеская переписка. Нашелся спонсор, оплативший поездку Тали в Ниццу на могилу ее отца.
Принц Михаил Греческий в гостях у кузины Натальи Искандер-Романовской, Москва, 1999 год
Мы дружили с 1985 до самой ее смерти в 1999 году. У меня хранятся 68 Талиных писем. Она любила и меня и всю мою семью. Приезжала неоднократно в Ленинград-Петербург. Ее принимали с почтением в Павловском, Александровском, Константиновском дворцах. В Константиновском она на костылях по шаткой лестничке умудрилась забраться на крышу. Была она приглашена правительством Российской федерации на захоронение останков царской семьи. Клан Романовых встретил ее холодно, чем скорее оскорбил, нежели обидел. Но в 1999 году принц Михаил Греческий, внук Ольги Константиновны Романовой и сын ее младшего сына Христофора вздумал написать книгу о Николае Константиновиче. В России он серьезно занимался архивами (ГАРФ, например). В свой приезд он попросил меня познакомить его с Талей. Встреча состоялась, и не одна. Это были сердечные встречи между родственниками (кузенами). Вернувшись в Париж, он написал биографию Николая Константиновича и посвятил ее памяти Тали. Тали к этому времени уже не было среди живых. К сожалению, вскоре после его отъезда с ней случился инсульт и она скончалась 24 июля 1999 года.
На фотографии-заставке: принц Михаил Греческий с кузиной Натальей Искандер-Романовской (Талей) и Юрием Канским в Москве в 1999 году.
© Юрий Канский, 2018
© НП «Русская культура», 2018
Великий князь Николай Константинович
Николай Константинович в семье Романовых был личностью очень своеобразной. Однако, упоминания о нем вы не найдете ни в одном из генеалогических описаний царской России. Но он, бесспорно, существовал – и в то же время его как бы и не было. Его объявили сумасшедшим, переменили родовую фамилию Романов на Искандер и сослали на жительство в Ташкент. В чем же так провинился этот великий князь!
Перед тем как продолжить наше повествование, отметим, что Никола был старшим сыном великого князя Константина Николаевича, о котором мы рассказали выше, а значит, внуком императора Николая I.
Он родился в 1850 году; в семейном кругу его звали Никола. Как и все дети в императорской семье, он получил хорошее домашнее образование, но с детства был очень своенравным ребенком. В свои 15 лет он мог запросто при всех декламировать стихи Гюго «Не кланяемся королю и в грош не ставим бога!» И это говорил отпрыск императорской фамилии! Дальше – больше. Он терпеть не мог императора, а своей подружке фрейлине Марии фон Келлер не раз заявлял, что Россия должна стать республикой. Однажды для нее он украл леденцы у торговца сластями, потому что у него не было денег – все свои скромные средства он тратил на книги о путешествиях, особенно об экспедициях в азиатские пустыни.
В 1868 году Николай окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Академию он окончил блестяще и, судя по тому, как он постигал науки, в нем были заложены определенные способности, которые сулили ему успешную военную карьеру. В свои 18 лет он был уже капитаном и первым мужчиной из царской семьи, окончившим столь престижное военное учебное заведение. После окончания академии он бы зачислен на службу в лейб-гвардии Конный полк.
Его жизнь была расписана заранее: днем обычные дела – служба в полку, вечером приемы, балы – в общем, болото, ярмарка тщеславия. Дальше – банкеты, визиты, брак без любви, рождение детей, которых тут же отнимают, поездки по европейским дворам. И повсюду – протокол, этикет, подчинение и послушание. А ведь Никола был живым человеком, полным сил, мыслей и чувств. Поэтому от безысходности он начал бунтовать, вести себя эпатажно, вызывающе.
Так Николай Константинович стал героем первой по-настоящему скандальной истории в семействе Романовых. Николай вел довольно бурный образ жизни и отличался невероятным женолюбием. Яркий представитель «золотой молодежи», Никола легко увлекался девушками и так же легко с ними расставался. Однажды он цинично заявил: «Купить можно любую женщину, разница лишь в том, заплатить ей пять рублей или пять тысяч». Он познал в свои юные годы множество разного рода женщин – от дам полусвета и подавальщиц в трактирах до светских львиц, графинь, баронесс и даже княжон.
Видя это, мать Николы, великая княгиня Александра Иосифовна, решила угомонить сына традиционным способом – женитьбой. «Женится – переменится», – рассуждала она. Тот не возражал. Невесту ему традиционно приискали в Германии. Великого князя Николая Константиновича отправили за границу знакомиться с невестой. Это была Фредерика Ганноверская. Никола был представлен ей и… влюбился! Да так влюбился, что даже смотреть на других женщин не хотел! Родители были счастливы, император тоже дал свое согласие на брак. Николай летал на крыльях любви, но жестокосердная немка ответила – «нет»! И не потому, что великий князь ей не нравился, а потому что она вообще решила не выходить замуж. Ни за кого и никогда.
Никола в ответ – нет чтобы разозлиться! – влюбился в Фредерику пуще прежнего. Повесил портрет немки у себя в кабинете и целыми днями смотрел на него. Мать успокаивала сына, говоря, что есть, мол, и другие принцессы, но Николай отвечал: «Я ненавижу немцев!»
Пока Николай страдал, в его семье назревал скандал: отец завел себе новую семью с балериной Анной Кузнецовой (об этом мы уже писали в предыдущей главе). Сын решил успокоить мать и приехал к ней в Павловск со словами утешения. Однако Александра Иосифовна обвинила во всем не мужа, не себя, а… Николу! «Это ты во всем виноват. Будь ты другим, твой отец не изменил бы мне. Но, глядя на твое распутство, он и сам стал распутничать!» – заявила она. Это было ударом для молодого человека. Это была самая большая несправедливость в его жизни. Вместо того, чтобы винить себя или мужа, Александра Иосифовна излила весь свой гнев на сына! Она отвернулась от него и не пожелала больше видеть. Именно тогда он назвал ее дурой. Итак, подведем итог: отец ушел из семьи (подоплеку этого события мы рассказали выше), а мать прогнала Николу прочь. Безрадостная картина. И распутство для великого князя стало единственным лекарством от материнской ненависти, разбитого принцессой Фредерикой сердца и одиночества. Ему как раз исполнилось 20 лет. В эту ночь у него в постели побывали 12 девиц!
В скором времени он неожиданно для себя влюбился в американскую авантюристку Фанни Лир. Кто же она такая и как попала в Россию? Вот что о ней писали: «Рассказывали, что истинное ее имя Хетти Эли, что она была дочерью лютеранского пастора из Филадельфии. Когда ей еще не исполнилось шестнадцати лет, сбежала из дому с неким Блэкфордом, который вскоре умер от пьянства. Затем она „пошла по рукам“, жила с различными мужчинами, заимела стойкую репутацию шлюхи. В Соединенных Штатах XIX века, где господствовала бескомпромиссная пуританская мораль, подобного рода дамочки не чувствовали себя уютно. Их преследовала полиция, а общественное мнение воспринимало как „отбросы рода человеческого“. Намучившейся в „отсталой Америке“ дочери пастора в конце концов удалось „вырваться на свободу“: она перебралась в Париж, где и стала Фанни Лир (или Лиер). Здесь и началась ее „сладкая жизнь“, здесь она познакомилась с внуком царя Николая I…»
На самом деле биография Фани Лир темна и туманна, как и ее похождения. По другим сведениям ее звали Генриеттой (сокращенно – Гетти) Блэкфорд. И познакомилась она с Николаем совсем не в Париже, а в Петербурге. Об этом рассказал в своей книге о Николае Константиновиче его дальний родственник князь Михаил Греческий. По его версии, когда Александр II узнал о скандальных похождениях своего племянника с американкой (о чем мы расскажем ниже), он дал указание тайной полиции составить на нее досье. Вот что удалось выяснить. Ее подлинное имя было Гетти Эйли. Родилась она в Филадельфии в семье пуританина. Первым браком он был женат на богатой и благочестивой женщине и имел от нее пять дочерей. Супруга пастора умерла, и он вторично женился, уже будучи стариком, на женщине сомнительного происхождения. Вот от этого брака и появилась на свет Гетти. Старшие дети мистера Эйли из-за этого брака не хотели знаться ни с отцом, ни со своей сводной сестрой, презирая ее низкое происхождение. Она росла в скудности и забвении.
В шестнадцать лет мисс Генриетта Эйли сбежала из дома с неким Кельвином Блэкфордом и вышла за него замуж.
У них родился ребенок. Малыш вскоре умер, а за ним последовал в могилу и муж – он оказался чахоточным больным, и к тому же горьким пьяницей. Впрочем, Гетти к тому времени уже успела бросить его. Она устроилась на работу в филадельфийский банк, но оставила службу в нем, заведя себе богатого любовника – мексиканца Мэдисона. Он был бабником и кутилой. Гетти требовала, чтобы он женился на ней, но тщетно. Тогда она в утешение себе завела кучу кавалеров. Скопив некоторую сумму, она открыла казино. Деньги потекли к ней рекой. Вдобавок она занималась ростовщичеством и одалживала деньги проигравшимся в пух и прах остолопам, чтобы потом за свое «благодеяние» ободрать их как липку.
Кроме этого, Гетти занялась самообразованием. Пока ее любовники и поклонники резались в вист, она читала английских и французских поэтов в подлиннике. Это был еще один вызов обществу – в Америке считалось, что женщина низкого происхождения, да еще и шлюха, никак не может читать Виктора Гюго или там Альфреда Теннисона. Это считалось привилегией благочестивых матрон. И эти матроны объявили бойкот своим мужьям и сыновьям, посещавшим казино Гетти. Клиентуры у нее поубавилось, поклонники покинули ее; продав казино, Гетти укатила в Париж.
В столице Франции она познакомилась с землячкой – знаменитой куртизанкой и певицей Корой Перл. Та научила ее тонкому искусству обольщения. Гетти назвала себя Фанни Лир, познакомилась с парижскими аристократами-гуляками… и продолжала самообразование. Самым большим достижением ее в качестве «дамы с камелиями» была кратковременная связь с принцем Уэльским, будущим королем Эдуардом VII, который славился на всю Европу невероятным женолюбием. Затем пришла материальная удача – ее спонсором стал наследный принц прусского королевского рода Гогенцоллернов Макс Баден-Баденский. Будущий король повел себя по-королевски: при расставании с Гетти он обеспечил ее и создал ей славу первейшей куртизанки Парижа. Она прекрасно распорядилась и тем, и другим. Деньги пошли на покупку особняка на бульваре Малеб, а слава – на обустройство светского салона. К ней зачастили великие люди, поэты и писатели. Среди прочих в ее салоне бывали Дюма-отец и Дюма-сын.
Но грянул 1870 год – Парижская коммуна и разгром Франции пруссаками. Все пошло прахом – Фанни Лир потеряла деньги, салон, общество и связи. Бросить милый ее сердцу Париж Фанни не могла. В войну она терпела лишения, во время осады питалась крысиными паштетами и бифштексами из собачатины. Все бы ничего, но Фанни страдала от отсутствия знатных и богатых поклонников. Пришлось сниматься с места и ехать неведомо куда. Все та же Кора Перл посоветовала ей направиться в Россию. «Завалящая девка-француженка им по душе лучше русской принцессы. К тому же к проституткам у них какое-то особенное тяготение», – без обиняков заявила она. Так Фанни Лир оказалась в Петербурге в поисках богача-простака, которого она и нашла в лице великого князя Николая Константиновича.
Они познакомились на маскараде в оперном театре. Никола был просто неотразим в своем гвардейском мундире, а кроме того, он был особой императорской крови и, что немаловажно – при деньгах. Это и определило выбор Фанни. Она умела подать себя. Поздно вечером они поехали ужинать в ресторан, затем перебрались в отель к Фанни… Утром американка подписалась под необычным документом, собственноручно написанным Николой: «Клянусь всем, что есть для меня священнейшего в мире, никогда и ни с кем не говорить и не видеться без дозволения моего августейшего повелителя. Обязуюсь верно, как благородная американка, соблюдать это клятвенное обещание и объявляю себя, душою и телом, рабою русского великого князя. Фанни Лир». Через несколько дней Николай Константинович привез свою любовницу во дворец своего отца. Там, в Мраморном дворце, у него были личные апартаменты, куда вел отдельный вход. Он спрятал Фанни у себя и взял ее на содержание. Никола и раньше таскал туда разных девиц, но теперь здесь поселилась Фанни.
В Павловске он снял для нее дачу, а столице – особняк. Так, меняя Петербург на Павловск, они прожили в мелких ссорах и большой любви до 1872 года. Никола осыпал свою ненаглядную дорогими подарками, возил по самым дорогим ресторанам, устраивал для нее веселые пикники и чудесные прогулки. Даже в январе букеты живых роз ежедневно присылались ей на дом. При каждой встрече Николай дарил ей разные драгоценности, до которых американка была большой охотницей. Сердце высокородного повесы полностью принадлежало мисс Лир. Дама «свободного мира» преподнесла ему такие плоды сладострастия, что Никола просто потерял голову. Он даже заказал в Италии мраморную статую своей пассии в обнаженном виде.
В 1872 году они уехали путешествовать по Европе, причем путешествовали с большой роскошью. В Вене Фанни уличила Николу в измене и укатила в Париж, но вскоре вернулась, получив от него покаянное письмо. По возвращению в Петербург его вызвал к себе Александр II и стал отчитывать за безнравственное поведение: он позорит семью, связался с падшей женщиной, открыто разъезжает с ней по Европам, стал притчей во языцех своего двора! «Какой пример он подает подданным? Позор! Пятно на нашей августейшей фамилии!» – ругал его император. При этом разносе присутствовал и отец Николая – великий князь Константин. Наконец, государь выложил секретное досье на американку. Однако на Николая это не подействовало: «Не один я такой. Это у нас в крови. И великий наш предок Петр грешил тем же. И у Анны Иоанновны, и у Елизаветы Петровны были любовники. Уж я не говорю о прапрабабушке Екатерине! А прадедушка мой Павел тоже был „ходок“. А дедушка Александр был однолюб? И дедушка Николай – тоже великий ловелас! Кстати, папа, я забыл вас поздравить!» – «С чем?» – не понял подвоха великий князь Константин. «С новорожденным! У вас, как я слышал, родился прекрасный мальчик!» (Анна Кузнецова как раз родила князю сына). От этих слов великий князь Константин Николаевич покраснел до ушей. Никола не решился упомянуть пассию самого Александра II, Екатерину Долгорукую, а то бы не сносить ему головы. У каждого был свой скелет в шкафу. В общем, конструктивного разговора у них не получилось.
Тогда Александр II, как ему казалось, принял мудрое решение – отправить дерзкого племянника на войну. Чтобы охолонул. Как раз генерал Кауфман собирался в поход на Хиву. Князь Николай должен был по приказу императора отправиться с ним. Делать нечего – на войну, так на войну. Приказ есть приказ – он же военный человек. Перед отъездом он повел Фанни в Петропавловский собор, где были похоронены все русские императоры. Он становился на колени перед каждой гробницей и шептал молитвы. Наконец, он оказался у могилы Петра Великого. Здесь он снял с себя крестик, отдал его Фанни и попросил ждать его с войны.
Он писал ей с дороги: «Когда мне исполнилось двадцать, я вдруг понял, что у меня нет семьи. Мраморный дворец стал мне ненавистен. Ладно, – решил я, – найду себе другую семью. Встретил я в то время принцессу, хотел жениться на ней, не вышло. Тогда я пустился на поиски любви, искал ее среди петербургских женщин. От поисков я заболел, и чуть не умер. Наконец, я встретил Фанни, родственную душу, и умную и любящую. Это была она, моя единственная, та, которую я искал так долго!…Более года мы вместе! Дай Бог, чтобы и далее счастье наше не кончалось!» Как видим, великий князь Николай Константинович совершенно откровенно описывал свои чувства к американке, а значит, искренне любил ее.
Фанни укатила в Париж, а Никола пошел с войском на Хиву. В стычках с азиатами он вел себя храбро и мужественно. Не кланялся пулям, участвовал в ожесточенных кавалерийских схватках в пустыне. При осаде Хивы в 1873 году вражеское ядро разорвалась в двух шагах от великого князя, а потом под ним была убита лошадь. Наконец оплот деспота – хивинского хана – пал. Хива оказалась под русским контролем. Николай испросил у генерала Кауфмана разрешение на отпуск и направился в Петербург, дав по дороге телеграмму Фанни, чтобы та встречала его в Самаре. В столицу Никола вернулся героем – он был награжден и получил чин полковника. Однако вышел скандал. Он рассчитывал получить Георгиевский крест, самую почитаемую награду среди военных, а ему вручили лишь Владимира III степени. Николу обвинили в самовольном оставлении армии, чуть ли не в дезертирстве! Оказывается, мало было получить у генерала Кауфмана отпуск, следовало иметь еще и разрешение императора! Это был еще один удар по самолюбию Николая Константиновича.
И Никола назло всем решил обвенчаться с Фанни. Расчетливая американка сразу же почувствовала опасность такого шага. Скандальная женитьба означала конец всему. Николу ожидала тюрьма, в крайнем случае – ссылка, а ее – депортация за границу. Значит, всё – конец ее веселой, полной удовольствий и всяческих приятностей жизни. И она начала отговаривать великого князя от этого опрометчивого шага. Но Николай уже закусил удила. Все доводы Фанни он отверг, и любовники выехали в Вену, надеясь там тайно вступить в брак. Однако посольский священник решительно отказался венчать их, ссылаясь на то, что его за это могут выгнать со службы. Оставался еще гражданский брак. Никола вызвал к себе чиновника венской мэрии и попросил расписать их с Фанни, представившись графом Гедером. Но когда клерк потребовал документы, удостоверяющие личность, то, естественно, их у великого князя не оказалось. Тогда он вместо документов протянул чиновнику туго набитый кошелек. Тот обещал подумать. Николай с Фанни решили было, что все в ажуре, когда на пороге неожиданно возник его отец, великий князь Константин. Оказывается, тайная полиция следила за каждым шагом Николы, и его намерения жениться были раскрыты сразу же. А венский чиновник сразу же доложил своему начальству о попытке подкупа. Влюбленным пришлось не солоно хлебавши вернуться в Петербург.
В столице Николая ждала приятная новость – его прежний начальник, генерал Кауфман, ставший губернатором Туркестанского края, приглашал его в экспедицию для исследования реки Амударьи. Очевидно, он распознал в Николе задатки крупного ученого-географа и путешественника. Никола был польщен. Вероятно, так бы оно и случилось, будь великий князь «с царем в голове», но увы, в голове у него были только женщины. Из-за них-то он и погорел.
Фанни Лир обходилась великому князю все дороже и дороже. Николай Константинович купил для нее особняк в центре Петербурга и обставил его с чрезвычайной роскошью. Его доходов – 200 тысяч ежегодного великокняжеского содержания – на подобное мотовство не хватало. Первое время он занимал деньги где придется. Сначала племяннику государя императора охотно давали деньги. Но, так как возвращать занятые суммы Николай не спешил, вскоре в кредите ему было отказано. А денег на содержание алчной американки требовалось все больше и больше.
Вся эта история должна была рано или поздно закончиться, и закончилась она неслыханным скандалом. В апреле 1874 года случилось невероятное – в Мраморном дворце из личных покоев великой княгини Александры Иосифовны была совершена кража! С одной из венчальных икон супругов был содран бриллиантовый венчик, а другая была повреждена. Вор, очевидно, очень спешил. О краже тут же было сообщено в полицию. За дело взялся лично петербургский градоначальник генерал?. ?. Трепов. Уже 12 апреля бриллиантовые лучи с иконы были найдены в одном из ломбардов. Выяснилось, что их заложил молодой офицер в мундире Конногвардейского полка. В нем опознали Е. Варпаховского, личного адъютанта великого князя Николая Константиновича. 15 апреля Ф. Трепов, в присутствии обоих великих князей – отца и сына – начал допрос Варпаховского. Тот никаких внятных объяснений дать не смог и только клялся, что ни в чем не виновен. Было видно, какое тяжелое впечатление произвел этот допрос на Николая. Неожиданно следствие было передано из рук полиции в III Отделение. Теперь допросы вел шеф корпуса жандармов граф П. А. Шувалов – самый влиятельный человек из окружения Александра II. Следствие по делу о пропаже бриллиантов сразу же засекретили. По закону полиция вообще не имела права проводить дознание и вести следствие по отношению к лицам царской династии. Как только возникли предположения о причастности к краже великого князя, то глава тайной полиции был обязан немедленно доложить об этом государю.
Отринув версию о виновности адъютанта, граф взял в разработку молодого князя. Варпаховский наконец сознался, что вещи в ломбард закладывал по указанию великого князя. Теперь уже Николая допрашивали отец и граф Шувалов. В дневнике великого князя Константина Николаевича читаем по этому поводу следующее: «Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме когда уже отрицание было невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение, и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него еще осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием. Ничего не помогло!.. У Николая ожесточение, фанфаронство, позирование и совершенное нераскаяние!»
От Николы так ничего и не добились, но всем было ясно, что кражу совершил он. Граф Шувалов заметил, что из столь щекотливой ситуации есть один выход – у него на примете есть человек, который возьмет вину Николы на себя. Тут отца – великого князя Константина – прорвало. Он все уже для себя понял и не дослушал графа до конца. Его сына обвиняют в уголовном преступлении! Великий князь разглядел в речах Шувалова происки врагов, стремившихся опорочить его самого – второго человека в империи, председателя Госсовета! Возмущению великого князя Константина не было предела; он назвал Шувалова мерзавцем и пообещал, что это так просто не сойдет ему с рук.
Умный граф Шувалов пошел к царю и рассказал ему все подробности, какие ему удалось выяснить на счет Николы. Александр II, выслушав доклад шефа тайной полиции, просто онемел. Сын брата, его крестник, оказался вором и святотатцем! Такого в истории династии Романовых еще не случалось! Царь немедленно вызвал Николая и, прямо глядя ему в глаза, спросил: «Ты это сделал?» В ответ он услышал произнесенное с вызовом «Да!» От этого признания Александра II чуть удар не хватил. Он покраснел как кумач и смог выкрикнуть лишь одно: «Сумасшедший!»
Итак, следствием было установлено, что молодой князь совершил кражу, чтобы сделать очередной подарок своей американке. Но как выйти из этого положения? Обычному суду он не подлежал, его должен был судить сам император Александр II. Было решено освидетельствовать Николая на предмет его вменяемости. Трое докторов признали его «сумасшедшим». Великого князя решили удалить от Двора. Предполагалось «лечение нравственно-гигиеническое». Госпожу Блекфорд выслали из России. Пока шло следствие, Николая держали под арестом в Мраморном дворце, затем «сумасшедшего» вывезли в имение Елизаветино под Гатчиной, а потом в крымское владение его отца Ореанду.
«По-видимому, он страдал еще и клептоманией», – пишут современные историки. Действительно, с некоторых пор в Зимнем дворце стали исчезать разные безделушки. При обыске в комнатах Николая Константиновича их нашли: «Достаточно взглянуть на предметы, найденные у него во дворце, чтобы убедиться в этом: тут были склянки от духов, кошельки, табакерки, веселые, дешевые фарфоровые статуэтки и тому подобные ничтожные вещицы, брошенные в беспорядочную груду». Нам представляется, что не в клептомании дело – он воровал эти безделушки из озорства, для куража, так сказать, чтобы досадить императорской фамилии, и дарил их Фанни Лир. Пускай они ничего не стоили, но какая доза адреналина в крови!
Немногим позже в Париже объявился знаменитый авантюрист и мошенник отставной корнет Савин. Он стал рассказывать, что адъютантом великого князя Николая Константиновича был он, и украденные алмазы с иконы были заложены за миллион рублей. Якобы эти деньги пошли не на американку Фанни Лир, а на революцию! Князь Николай будто бы лично встречался с Софьей Перовской и передал ей эти деньги на подготовку террористического акта против Александра II. Сам корнет Савин представлялся жертвой режима и искал покровительства у французских либералов. Но это была явная спекуляция на имени Николая Константиновича. Он, конечно, ненавидел Александра II, но чтобы тратить деньги на цареубийство… это вряд ли. У него было на кого их тратить. На Фанни, например.
Итак, Фанни Лир была выслана за границу. По другим сведениям, он сама туда укатила, как только запахло жареным. Так или иначе, а предмета любовной страсти Николая Константиновича не стало. Но свято место пусто не бывает. Неожиданно последовал новый бурный роман. Возлюбленную звали Александра Демидова (по первому браку), ее девичья фамилия была Абаза. В 16 лет ее выдали за курского губернатора. У супругов родились один за другим пятеро детей, однако брак этот был на редкость неблагополучным. Демидов настолько жестоко обходился с женой, что его мать, всерьез опасаясь, как бы не дошло до смертоубийства, приложила все усилия, чтобы добиться развода. Вот эта Демидова и приглянулась Николаю Константиновичу. Когда Николая перевели из Ореанды в село Смоленское Владимирской губернии, Александра поехала к нему. Она была уже беременна от великого князя. Царь запретил Демидовой встречаться с Николаем, а его самого перевели в Умань. Александра тайком едет на Украину, поселяется в доме рядом с местом заточения великого князя и рожает ему сына. Об этом узнали жандармы и перевели Николая на жительство в село Тыврово Подольской губернии. Демидова тотчас же устремляется за ним, пробирается в дом «сумасшедшего» и, прячась от прислуги, 10 дней проводит в его спальне. Результатом этого стало рождение еще и дочери. Демидову насильственно удалили от Николая и выдали замуж за графа Сумарокова-Эльстона. Родив Сумарокову еще пятерых сорванцов, она скончалась в 1894 году, не дожив и до сорока лет.
Великого князя Николая срочно переводят в Оренбург, подальше от Двора и смазливых девиц, но и в Оренбурге он знакомится с дочерью местного полицмейстера Надеждой фон Дрейер. В начале 1878 года он тайно обвенчался с нею. Соглядатаи докладывают императору, что «нравственного исправления великому князю недостижимо никаким путем». За этот поступок Николая переводят в Самару, и Синод расторгает этот брак. Неожиданно за этим следует послабление в содержании великого князя – ему разрешают жить в имении Пустынка под Тосно и фактически снимают в него надзор. Но затем опять следует опала.
В 1881 году Александр II был убит террористами, и на престол взошел Александр III – ярый враг Николая. Последнего переводят в Павловск и содержат под строгим надзором. У него отбирают имя, титул, все права члена императорской фамилии и высылают в Ташкент, но разрешают обзавестись семьей. Его имя было навсегда вычеркнуто из списков царской фамилии. Брак с Надеждой фон Дрейер был восстановлен. В 1881 году Николай Искандер (такова была теперь фамилия великого князя) с Надеждой прибыли в Ташкент и зажили частной жизнью. Он строит себе особняк в самом центре Ташкента, участвует в географических экспедициях, приступает к строительству оросительных каналов и дамб на Амударье, разводит хлопок. Именно великий князь Николай начал производство хлопка в Средней Азии. Хлопок приносит ему огромные прибыли, и он тратит их на благоустройство Ташкента. «Но наряду со столь похвальными занятиями он привлекал внимание населения, заведя некое подобие гарема из местных красавиц», – писали в доносах царю.
Выскажем одно замечание, касающееся современной политики и имеющее непосредственное отношение к нашему герою. Сегодня в узбекских учебниках истории пишут, что русские их грабили. Но самой большой ценностью в Средней Азии является хлопок. А первые хлопковые плантации там завел как раз Николай Константинович, семена он закупал на американском Юге. Так что до него в Узбекистане-то и грабить было нечего. Английский «ястреб» лорд Солсбери как раз в 1877 году высказался относительно дальнейшего продвижения Британии на север от Афганистана: мол в Туркестане-то и грабить нечего. Не было там ничего до Николая Константиновича! Врут братья-узбеки, ох как врут! Однако спишем это на традиционную русофобию и пойдем дальше.
Тут у него завязался новый роман – в 1895 году он полюбил 17-летнюю дочь казака Дарью Часовитину и выкупил ее у отца за 100 рублей. Для нее он строит дом и обеспечивает ее всем необходимым; она прижила от Николы нескольких детей. Далее, в 1901 году, следует роман 52-летнего князя с 15-летней гимназисткой Варварой Хмельницкой. Летом его законная супруга Надежда Дрейер уехала в Петербург, а Никола велел заложить тройку и украл девушку. В пятнадцати километрах от Ташкента он обвенчался с Варварой в сельской церкви. Тем самым он запятнал себя еще и двоеженством, чего в императорском семействе доселе не бывало. Разразился громкий скандал. Туркестанский генерал-губернатор в ужасе слал донесения в Петербург о новой выходке Николая. Священника, обвенчавшего пару, постригли в монахи, а девушку со всей ее семьей срочно отправили в Одессу, от греха подальше. Их брак, естественно, аннулировали.
К бывшему великому князю Николаю потихоньку подкрадывается старость. Он все еще был красивым и сильным, но лысым мужчиной, с моноклем на черном шнурке. На балах и в офицерском клубе он по-прежнему рьяно волочился за барышнями.
Сыновья от Надежды Дрейер уехали служить в Петербург, сыновья от Дарьи Часовитиной чужие ему, а детей от Александры Демидовой он никогда не видел. С женой в результате его амурных похождений наступил полный разлад. Единственный близкий ему человек – это дочь Дарьи Часовитиной.
Но тут вспыхнула Февральская революция. Его враги, члены императорской фамилии, были повержены. Николай Константинович надел красную рубашку и радостно разъезжал на извозчике, поздравляя всех с долгожданной «свободой», а позже послал приветственную телеграмму Временному правительству. Наконец наступила полная свобода, но тут, на 68-м году жизни, после 43 лет опалы, великий князь Николай скончался на руках у любимой дочери от воспаления легких. Это случилось 14 января или 26 июня 1918 года. Неточность даты связана с тем, что существует две версии смерти Николы. По одной из них, он умер своей смертью. Большевики устроили ему пышные похороны, считая, что он пострадал за мятеж против царя. По другой версии, эти же самые большевики и расстреляли его, ведь, что ни говори, он оставался великим князем. Какой версии верить – Бог весть.
А как сложилась судьба супруги Николая – Надежды фон Дрейер? Два ее сына от великого князя – Артемий и Александр Искандеры – стали военными и после революции ушли служить в Белую армию. Мать же осталась в Ташкенте и работала в художественном музее, созданном на основе коллекций Николая Константиновича. Потом большевики выгнали ее с работы, оставив без средств к существованию. Свой последний приют она нашла в сторожке при бывшем дворце своего мужа, где прозябала в окружении бездомных собак. В 1929 году от укуса одной из них, бешеной, она и умерла.
За что Николая объявили сумасшедшим, так и осталось неизвестным, ведь он хотел только одного – любви.
Из книги История государства Российского автораГлава XII ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ДИМИТРИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ. Г. 1359-1362 Царевичи Могольские Христианской Веры. Наследственное право. Приобретения Ольгердовы. Мятежи в Орде. Суд Князей с Болгарами. Москва удерживает право Великого Княжения. Отрок Димитрий. В одно время с Великим Князем
Из книги История государства Российского. Том IV автора Карамзин Николай МихайловичГлава XII Великий князь Димитрий Константинович. 1359-1362 г. Царевичи Могольские Христианской Веры. Наследственное право. Приобретения Ольгердовы. Мятежи в Орде. Суд Князей с Болгарами. Москва удерживает право Великого Княжения. Отрок Димитрий.В одно время с Великим Князем
Из книги Тайны дома Романовых автора Из книги Запретные страсти великих князей автора Пазин Михаил СергеевичК. P. Великий князь Константин Константинович «Я опять отказался от борьбы со своей похотью, не то чтобы не мог, но не хотел бороться. Вечером мне натопили нашу баню; банщик Сергей Сыроежкин был занят и привел своего брата, 20-летнего парня Кондратия, служащего в Усачевских
автораВеликий князь Константин Константинович Романов (К. Р.) Воспоминания о Государе Императоре
Из книги Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора [сборник] автора Романов (К. Р.) Константин КонстантиновичВеликий князь Константин Константинович (К. Р.) Воспоминания 1898 г. 9–10 января 1898 г.Бюкебург 12 февраля 98 г.Уже 5 января в полку узнали, что 9-го числа в 7 часов Государь Император прибудет обедать в новое офицерское собрание (л.?гв. Преображенского полка. - В. Х.) в
Из книги 100 великих аристократов автора Лубченков Юрий НиколаевичКОНСТАНТИН КОНСТАНТИНОВИЧ (1858-1915) Великий князь, военный и государственный деятель. Триста четыре года на российском престоле находилась династия Романовых, одна из самых древних и знатных московских династий. Первым царем, провозглашенным на царствие в марте 1613 года,
Из книги Последний император автора Балязин Вольдемар НиколаевичВеликий князь Константин Константинович и его брак с герцогиней Елизаветой Саксен-Альтенбургской Начнем этот раздел немного необычно, дав в начале характеристику нашему герою, которая, может быть, была бы более уместна где-нибудь в конце.Вот что писал о нем уже
Из книги Романовы. Семейные тайны русских императоров автора Балязин Вольдемар НиколаевичВеликий князь Константин Константинович и его брак с герцогиней Елизаветой Саксен-Альтенбургской Начнем этот раздел немного необычно, дав в начале характеристику нашему герою, которая, может быть, была бы более уместна где-нибудь в конце.Вот что писал о нем уже
Из книги Полководцы Первой Мировой [Русская армия в лицах] автора Рунов Валентин АлександровичВеликий князь Николай Николаевич (младший) Первым в истории России накануне Первой мировой войны Верховным главнокомандующим был назначен великий князь Николай Николаевич. 20 июля 1914 года в Зимнем дворце, в громадном Георгиевском зале, где был помещен Российский
Из книги В Ставке Верховного Главнокомандующего автора Бубнов Александр ДмитриевичГлава III. Великий князь Николай Николаевич По своим личным качествам великий князь Николай Николаевич был выдающимся человеком, а среди членов императорской фамилии представлял собою отрадное исключение.По природе своей честный, прямой и благородный, он соединял в себе
Из книги Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови автора Хмыров Михаил Дмитриевич72. ДМИТРИЙ III КОНСТАНТИНОВИЧ (в иночестве Фома, в схиме Федор), князь суздальский и потом великий князь владимирский сын Константина Васильевича, князя суздальского, от второго брака с Еленою, известной только по имени, любитель отечественной истории, обладавший
Из книги Николай I без ретуши автора Гордин Яков АркадьевичВеликий князь Николай Павлович
Из книги Все правители России автора Вострышев Михаил ИвановичВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИРСКИЙ ДМИТРИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (1324–1383) Второй сын князя Суздальского Константина Васильевича Дмитрий родился в октябре 1324 года. После смерти отца в 1355 году унаследовал Суздальское княжество. В конце 1350-х – начале 1360-х годов оспаривал у московских
Из книги Первая оборона Севастополя 1854–1855 гг. «Русская Троя» автора Дубровин Николай ФедоровичВеликий князь Николай Николаевич Родился в 1831 г.После Крымской войны был генерал-инспектором по инженерной части и кавалерии.Во время войны 1877–1878 гг. состоял главнокомандующим армией, действовавшей на европейском театре войны. Переправа через Дунай и взятие в плен
Из книги Том 4. От Великого князя Ярослава II до Великого князя Дмитрия Константиновича автора Карамзин Николай МихайловичГлава XII Великий князь Димитрий Константинович. г. 1359-1362 Царевичи Могольские Христианской Веры. Наследственное право. Приобретения Ольгердовы. Мятежи в Орде. Суд Князей с Болгарами. Москва удерживает право Великого Княжения. Отрок Димитрий.В одно время с Великим Князем
Николай Константинович выпускник Академии Генерального штаба, в которую он поступил по собственной инициативе в 1868 году. Великий князь Николай Константинович стал первым из Романовых, окончившим высшее учебное заведение, причём в числе лучших выпускников — с серебряной медалью. После завершения учёбы он путешествовал за границей, где начал собирать свою коллекцию западноевропейской живописи. После путешествия по Европе, великий князь поступил в лейб-гвардии Конный полк, и через некоторое время он в 21 год стал командиром эскадрона. В это время на одном из балов-маскарадов он знакомится с американской танцовщицей и авантюристкой по натуре — Фанни Лир, которая к тому времени уже успела попутешествовать по Европе, побывать замужем и имела малолетнюю дочь. У них начался роман.
Бурный роман великого князя обеспокоил его отца и мать. Обсуждение этой проблемы привело даже к встрече его родителей, которые к тому времени не проживали вместе. Его отец нашёл вполне подходящий предлог, чтобы удалить его из Петербурга: в 1873 году Николай Константинович отправился в составе русских экспедиционных войск в поход на Хиву.
Великий князь Николай Константинович, имевший к тому времени уже звание полковника, в этом походе получил боевое крещение. Он во главе авангарда Казалинского отряда, понёсшего наибольшие потери, следовал одним из труднейших маршрутов, через пустыню Кызылкум. Первая же разведгруппа, возглавленная им, попала в такой плотный артиллерийский огонь, что в отряде их возвращения живыми уже не ждали. В этом походе Николай Константинович проявил личное мужество и являлся примером для других. За участие в Хивинском походе он был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени.
После возвращения из Средней Азии, которой он был очарован, его всерьёз заинтересовала ориенталистика. Он начал принимать участие в работе Русского географического общества: там среди учёных вызревала идея Амударьинской экспедиции. Её целью было максимально изучить только что завоёванный Россией край и подвергнуть детальному научному анализу его потенциал. Подобные планы взбудоражили, захватили блестящего флигель-адъютанта государя. В Географическом обществе были, разумеется, рады августейшему вниманию. Николая Константиновича избрали почётным членом этого общества и назначили начальником экспедиции.
После возвращения из Хивинского похода он снова съездил в Европу в компании своей возлюбленной — Фанни Лир. Там он продолжил пополнять свою художественную коллекцию.
Но весной 1874 года, когда ему исполнилось 24 года, случилось событие, которое полностью изменило жизнь великого князя.
Семейный скандал
В апреле 1874 году мать Николая Константиновича — Александра Иосифовна — обнаружила в Мраморном дворце пропажу трёх дорогих бриллиантов с оклада одной из икон, которой в своё время император Николай I благословил брак своего сына Константина с немецкой принцессой, в замужестве ставшей Александрой Иосифовной. Великий князь Константин Николаевич вызвал полицию, и вскоре бриллианты были найдены в одном из ломбардов Санкт-Петербурга.
Сначала вышли на человека, отнёсшего бриллианты в ломбард — адъютанта великого князя Е. П. Варнаховского, мнение о виновности которого сохранилось и позже. На допросе 15 апреля он категорически отрицал причастность к краже и говорил, что лишь отнёс в ломбард камни, переданные ему Великим князем Николаем Константиновичем.
Николай, присутствовавший на допросе, поклялся на Библии, что не виновен, — чем, как говорили, усугубил свой грех. Отцу же он сказал, что готов, выручая Варнаховского, не просто адъютанта, а своего товарища, взять вину на себя. Император Александр II, взявший дело под личный контроль, подключил к расследованию шефа корпуса жандармов графа Шувалова.
Шувалов три часа допрашивал в Мраморном дворце арестованного Николая Константиновича в присутствии отца, который позднее в своём дневнике писал: «Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме, когда уже отрицание невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием! Ничего не помогло!»
В конечном итоге пришли к выводу, что бриллианты были похищены Николаем Константиновичем, а вырученные деньги должны были пойти на подарки любовнице князя — американской танцовщице Фанни Лир. На семейном совете — общем собрании членов монаршей семьи после долгих дебатов (как варианты предлагались: отдать в солдаты, предать публичному суду и сослать на каторгу) было принято решение, наносившее минимальный вред престижу царской семьи. Решено было признать великого князя Николая душевнобольным, а затем он по указу императора навсегда высылался из столицы империи. Фанни Лир была выдворена из России с запрещением когда-либо сюда возвращаться. С Великим князем она больше никогда не встречалась.
Николаю Константиновичу было объявлено фактически два приговора. Первый — для публики — состоял в признании его безумным. Из чего следовало, что отныне и навсегда он будет находиться под стражей, на принудительном лечении, в полной изоляции. Смысл второго приговора — семейного — состоял в том, что в бумагах, касающихся Императорского Дома, запрещалось упоминать его имя, а принадлежавшее ему наследство передавалось младшим братьям. Он также лишался всех званий и наград и вычёркивался из списков полка. Он высылался из Петербурга навечно и был обязан жить под арестом в том месте, где ему будет указано.
В 1917 году в журнале «Аргус» появился перевод мемуаров Фанни Лир, где она рассказывала о своём августейшем романе, горькой участи Николы (как его называли близкие люди), в виновность которого она не верила ни на минуту, а также о том, как окончилось её путешествие в Россию.
Фанни в своих мемуарах писала, что в столице великого князя держали в смирительной рубашке, накачивали лекарствами и даже били. Солдаты, сторожившие Николу, куражились над ним, хотя вчера ещё он был для них недосягаем, и предлагали арестованному детские игрушки. Сам же Николай Константинович, судя по оставленной им записи, сожалел, что не попал на каторгу.
В воспоминаниях Фанни Лир имеется запись, весьма красноречиво характеризующая и саму эту женщину, родившуюся и выросшую в семье протестантского священника: «Случись такая пропажа в семье обыкновенных людей, — писала мисс Лир, — её там скрыли бы; здесь же, напротив, подняли на ноги полицию…».
Имеется ещё одна странность в этом деле. Несмотря на то, что родителей Николая Константиновича и его августейших родственников не покидала уверенность в том, что Николая Константиновича погубили любовь к куртизанке и нехватка средств на удовлетворение её прихотей, остаётся непреложным тот факт, что при обыске в письменном столе Николая Константиновича была обнаружена сумма, гораздо большая той, что была получена за заложенные в ломбарде украденные бриллианты.
Ссылка
Николая Константиновича увезли из Петербурга осенью 1874 года. До своей последней «остановки», в Ташкенте летом 1881 года, то есть за неполных 7 лет, он сменил по меньшей мере 10 мест жительства. Ему нигде не давали обрести хоть какой-нибудь дом, обзавестись связями, пустить корни. Местами ссылки были: Владимирская губерния, Умань — 250 вёрст от Киева, местечко Тиврово, близ Винницы, и так далее.
Когда он был отправлен в Оренбург, Николай Константинович предполагал, что там надзор за ним не будет очень строгим, так как там, на границе бескрайней пустыни в крайне тяжёлых климатических условиях постоянно шли боевые действия. Действительно, здесь в Оренбурге местное начальство на многое «непозволительное» закрывало глаза. Именно в Оренбурге в 1877 году 27-летний Николай опубликовал свою работу «Водный путь в Среднюю Азию, указанный Петром Великим», вышедшую без указания имени автора. Здесь ему удалось совершить поездки вглубь казахских степей — верхом, вместе с такими же энтузиастами, он проделал путь от Оренбурга до Перовска. Он был захвачен идеей постройки железной дороги из России в Туркестан. Посланный в Петербург проект был признан нерентабельным из-за малонаселённости земель.
В Оренбурге Великий князь совершал экстраординарные поступки. Так, зимой 1878 года он обвенчался с дочерью городского полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер. Венчание было тайным, но поползли слухи — и в Петербург полетел соответствующий доклад. В итоге специальным указом Синода брак был расторгнут, а семейству Дрейер было приказано покинуть город. Молодая жена наотрез отказалась покинуть своего мужа. Надежда Александровна, будучи казацкого рода, имела твёрдый характер — многотрудные походы по степям верхом на лошадях, пройденные рядом с Николаем Константиновичем, как нельзя лучше это подчёркивали. Надежду Александровну Николай Константинович в честь Александра Македонского (Искандера Зулькарна?йна) называл «княгиней Искандер».
Находясь в ссылке, Великий князь проявлял и своеобразное своеволие — иногда он грозился надеть все свои ордена и выйти к народу, который, по его мнению, должен был бы освободить ссыльного. В это же время при императорском дворе стали распространяться слухи о былых встречах опального князя с народовольцем Желябовым. По слухам они были даже друзьями.
Младший брат оренбургского арестанта, великий князь Константин Константинович, не одобрял жёсткой линии императорского дома: «Скоро ли кончится мучительное положение, из которого бедному Николе не дают никакого выхода? Самого кроткого человека можно было таким образом из терпения вывести, у Николы есть ещё довольно силы выносить своё заключение и нравственную тюрьму».
Вняв в конце концов доводам здравого смысла, двоюродный брат опального великого князя — император Александр III — разрешил узаконить морганатический брак, правда, при этом молодым было предписано отправляться в Туркестанский край, в Ташкент.
В Туркестане
В Туркестане великий князь жил сначала под именем полковника Волынского. Позже он стал называть себя Искандером. Эту фамилию носят все его потомки — князья Искандеры. Впоследствии он женился ещё на одной даме — на Дарье Часовитиновой — 15-летней дочери ташкентского жителя, принадлежащего к казацкому сословию. От этого союза у него было несколько детей. При этом он мог появиться в обществе одновременно с двумя своими жёнами.
От Надежды Александровны у великого князя было двое сыновей: Артемий и Александр. Сама Надежда Александровна под именем «княгиня Искандер» неоднократно посещала Санкт-Петербург, стараясь наладить связи с романовской роднёй. Возможно она не вполне в этом преуспела, но их обоих детей взяли учиться в Санкт-Петербурге привилегированный Пажеский корпус.
Будучи натурой противоречивой, Великий князь Николай Константинович был способен и на вполне благородные поступки. Получив от императора 300 тысяч рублей на постройку дворца, он пустил эти деньги на постройку в Ташкенте театра. А роскошный дворец для своего проживания, построенный в центре Ташкента, и сейчас является одной из самых заметных достопримечательностей Ташкента — ныне это дом международных приёмов МИДа Узбекистана.
Известно, Николай Константинович учредил 10 стипендий для выходцев из Туркестана, которые не имели возможности оплатить учёбу в главных учебных заведениях России.
С именем великого князя молва и воспоминания очевидцев связывали и ряд порой курьёзных, а порой вполне серьёзных светских и околосветских скандалов в Ташкенте. Этому способствовало и двусмысленное положение Николая Константиновича — с одной стороны, формально он продолжал находиться под домашним арестом, решение о котором никто не отменял, с другой — оставался Великим князем и тем самым пребывал под покровительством императорского дома, а кроме того, был и весьма популярным человеком среди местного европейского населения города.
Предпринимательство великого князя
Великий князь занимался предпринимательством, был владельцем ряда предприятий в Ташкенте — завёл мыловаренный завод, фотографические мастерские, бильярдные, продажу кваса, переработку риса, мыловаренные и хлопковые мануфактуры, регистрируя, во избежание родственного гнева, все организуемые предприятия были оформлены на жену. На деньги, получаемые от своей предпринимательской деятельности, им был построен первый в Ташкенте кинотеатр (тоже как бизнес-проект) — «Хива», на свои собственные деньги он занимался прокладкой оросительных каналов в Голодной степи.
Доходы от его предпринимательской деятельности составляли внушительную сумму — до полутора миллионов рублей в год. Для сравнения: из Петербурга князю присылали на содержание в год 200 тысяч рублей.
Николай Константинович оказался превосходным предпринимателем. Он одним из первых обратился к наиболее доходной тогда области промышленности в Туркестанском крае — строительству и эксплуатации хлопкоочистительных заводов. При этом он использовал самые передовые технические идеи своего времени — на его заводах использовался безотходный технологический цикл — семена хлопчатника, остававшиеся после переработки сырца в волокно, употреблялись в качестве сырья на маслобойнях, а жмых шёл как на удобрения, так и на корм скоту.
Уже своими первыми ирригационными работами он снискал большую популярность у населения. Первая из них это — выведение из Чирчика по правобережью реки канала, названного им Искандер-арыком.
Тогда на этих землях находилось лишь несколько домов бедных дехкан, выселившихся из Газалкента. После проведения Искандер-арыка тут заложили «великокняжеское» селение Искандер. В стороне от посёлка великий князь разбил большой сад. Во время связанных со строительством на Искандер-арыке работ Николай Константинович произвёл археологическое вскрытие расположенного у русла канала кургана, из которого извлекли оружие и другие предметы.
В 1886 году великий князь приступил к «выводу» сырдарьинской воды, желая во что бы то ни стало оросить хотя бы часть Голодной степи между Ташкентом и Джизаком, затратив много энергии и личных средств. Работы, связанные с проведением канала, обошлись князю свыше миллиона рублей. На прибрежной скале около реки, у головного сооружения близ Бекабада, была высечена крупных размеров буква «Н», увенчанная короной.
На орошённых землях поднялись 12 больших русских посёлков. Николай Константинович писал: «Моё желание — оживить пустыни Средней Азии и облегчить правительству возможность их заселения русскими людьми всех сословий». К 1913 году там выросло уже 119 русских селений.
Но любимейшей идеей великого князя был проект восстановления «старого тока» Амударьи в Каспий. Ещё в 1879 году в Самаре он организовал общество для изучения среднеазиатских путей, ставившее своей целью выбор направления туркестанской железной дороги и исследования поворота Амударьи в Узбой. В марте 1879-го великий князь Николай Константинович опубликовал брошюру под названием «Аму и Узбой» (книга вышла без указания имени автора). В ней автор, опираясь на свидетельства источников — произведения античных и средневековых писателей, — доказывал, что река неоднократно меняла своё направление «исключительно по воле человека». Но правительство не поддержало почин князя — оно само занялось разработкой проекта разворота реки.
В брошюре «Аму и Узбой» великий князь писал: «Россия в течение последних 25 лет овладела большей частью Средней Азии, но некогда цветущий Туркестан достался русским в состоянии упадка. Он наделён от природы всеми благоприятными условиями для быстрого развития своих богатых производственных сил. Расширив оросительную сеть, раздвинув пределы оазисов, Туркестан можно сделать одной из лучших русских областей». План по «повороту Амударьи», вероятно, вполне справедливо, также был сочтён нецелесообразным. Но сама экспедиция, проделавшая более чем тысячекилометровый путь по совершенно не исследованным местам, принесла материал исключительной ценности. Это было отмечено и научными кругами, и даже начальством в Петербурге, наградившим всех его участников, за исключением великого князя.
В Средней Азии всегда высоко ценились работы, связанные с орошением, особенно новых земель, не использовавшихся до того под земледельческие культуры. Поэтому упомянутые ирригационные мероприятия Николая Константиновича, самые крупные для своего времени и к тому же осуществившиеся не в принудительном порядке, а с оплатой труда всех участников, способствовали быстрому распространению среди местного населения популярности великого князя. Он проложил на свои средства 100-километровый оросительный канал, ожививший 40 тысяч десятин земель.
Коллекция великого князя
Коллекция картин европейской и русской живописи, собранная Великим князем и привезённая им из Санкт-Петербурга, явилась основой для создания в 1919 году музея искусств в Ташкенте, имеющего одну из самых богатых коллекций картин европейской живописи среди художественных музеев Средней Азии.
Судьба одной скульптуры
Во время своего второго путешествия в Европу Николай Константинович и Фанни Лир побывали в Риме на вилле Боргезе. Здесь он залюбовался знаменитой скульптурой Антонио Кановы, изображавшей Полину Боргезе (en), младшую сестру Наполеона, в виде обнажённой красавицы, лежащей на мраморном ложе в виде Венеры-победительницы с яблоком в левой руке. Николай Константинович тут же заказал скульптуру Томазо Солари изготовление точной копии скульптуры, но вместо Полины Боргезе на мраморном ложе должна была лежать его возлюбленная — Фанни Лир.
В своих мемуарах мисс Лир вспоминала то неприятное впечатление, которое у неё вызывала накладываемая на её лицо гипсовая маска, с помощью которой скульптор впоследствии воспроизвёл в мраморе черты её лица. Скульптор их заверил, что по окончании работы скульптура будет отправлена в Петербург. Своё обещание он сдержал.
Спустя много лет, когда великий князь уже находился в ташкентском изгнании, его мать, Александра Иосифовна, сделала ему подарок. Во время прогулки в парке, она наткнулась на мраморную скульптуру полуобнажённой женщины с яблоком в руке. Она узнала в этой женщине Фанни Лир — возлюбленную своего старшего сына. И вскоре скульптуру, упакованную в деревянный ящик, отправили в Ташкент Николаю Константиновичу. Позднее эта мраморная скульптура стала одним из украшений Ташкентского музея изобразительных искусств.
Великий князь и революция
Последний российский император Николай II, доводился скандально известному родственнику двоюродным племянником, но он так и не позволил ему вернуться в столицу. Поэтому отречение императора в феврале 1917 года Великий князь Николай Константинович воспринял с восторгом. Он поднял красный флаг над своим домом и отправил приветственную телеграмму Временному правительству.
Александр Федорович Керенский лично знал Николая Константиновича по Ташкенту, так как почти 10 лет они жили по соседству.
Смерть великого князя
Вскоре после Октябрьской революции и установления в Туркестане советской власти 14 января 1918 года бывший великий князь Николай Константинович Романов скончался на даче под Ташкентом от воспаления лёгких; похоронен у ограды военного собора в Ташкенте. В ряде поздних публикаций указывалось, что он был расстрелян большевиками, однако данные газетных публикаций 1918 г. и архивов этого не подтверждают.
В постановлении от 17 июля 1998 года о прекращении уголовного дела № 18/123666-93 «О выяснении обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в период 1918—1919 годов», вынесенном Старшим прокурором-криминалистом Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации, старшим советником юстиции В. Н. Соловьевым, который проводил соответствующую проверку по делу, в пункте 10.4 постановления констатировалось (цитируется по материалам сайта Интернет-проект «Царская семья: Последние дни, расстрел, обретение останков»):
10.4. Смерть великого князя Николая Константиновича Романова .
В различных источниках высказывались предположения о расстреле или иной насильственной причине смерти великого князя Николая Константиновича Романова (1850—1918), который за недостойное поведение был сослан в Ташкент императором Александром II в 1874 году и умершего там в 1918 г. [так в тексте ]
Так, в периодическом издании «Наша Газета» № 13 от 17 января 1918 года (орган исполнительного комитета Ташкентского Совета рабочих и солдатских депутатов) была опубликована заметка следующего содержания: «Похороны гражданина Романова. Вчера в Ташкенте состоялись похороны б. великого князя, гражданина Николая Романова, скончавшегося в воскресенье, 14 января, в 6 часов утра. Тело Романова предано земле у ограды военного собора». Также в газете «Новый путь» от 18 января 1918 года дан некролог следующего содержания: «О смерти великого князя Николая Константиновича Романова (1850 г.р.), умер в ночь с 13 на 14 января 1918 года от воспаления легких на даче под Ташкентом и похоронен 16 января 1918 года в Ташкенте, в сквере рядом с Военным Георгиевским Собором».
Имеется и протокол заседания Исполнительного Комитета Ташкентского Совета Солдатских и Рабочих Депутатов от 15 января 1918 года, на котором была рассмотрена просьба жены Романова Н. К. о месте его захоронения — «Слушали просьбу жены Николая Константиновича Романова о разрешении похоронить умершего бывшего великого князя у военного собора. Постановили разрешить, похоронить, но с предложением не производить каких-бы то ни было процессий».
Следствие считает установленный факт смерти Романова Николая Константиновича не связанным с какими-либо репрессиями со стороны властей.
…
Так закончилась полная драматических коллизий жизнь великого князя, большую часть которой он провёл в Туркестанском крае и оставил здесь яркий след.
Его похоронили около церкви Св Георгия — Иосифо-Георгиевского собора, располагавшейся напротив входа во дворец князя. Позже в советское время эту церковь «перепрофилировали» в кукольный театр и кафе-пельменную, по совместительству кафе-мороженое. Через некоторое время после получения Узбекистаном независимости эти здания — старый кукольный театр и кафе-пельменная были снесены. В настоящее время на этом месте разбит небольшой скверик.
Семья
Жена (15 декабря 1878 — 7 марта 1900) Надежда Александровна Дрейер (1861—1929?), дочь оренбургского полицмейстера Александра Густавовича Дрейера и Софьи Ивановны Опановской. 22 апреля (4 мая) 1899 года дворянке Надежде Дрейер высочайше повелено именоваться впредь фамилиею «Искандер».
Была смотрительницей музея, затем её уволили. Она нашла приют в сторожке при бывшем дворце Николая Константиновича, жила там в окружении собак. По словам очевидцев, в последние годы жизни выглядела она настоящей нищенкой, ходила в рваной одежде и питалась тем, что оставляли у дверей её хибары жители, помнившие доброту великого князя. Умерла Надежда Александровна в 1929 году от укуса бешеной собаки.
- Старший сын — Артемий (род. 19 (31) декабря 1878 года в Самаре), высочайше пожалован фамилией «Искандер» и правами, личному дворянину присвоенными, 12 (24) августа 1889 года. По одной версии погиб во время Гражданской войны, сражаясь на стороне белых, по другой — умер от тифа в Ташкенте в 1919 году.
Младший сын Николая Константиновича — князь Александр Искандер
Младший сын — Александр (род. 15 (27) ноября 1887 года в Ташкенте), высочайше пожалован фамилией «Искандер» и правами, личному дворянину присвоенными, 10 (22) марта 1894 года. Боевой офицер, участвовал в антибольшевистском восстании в Ташкенте в январе 1919 года, сражался в Русской армии Врангеля, потом эвакуировался в Галлиполи, а затем — во Францию, где и умер в городе Грасе в 1957 году. Написал мемуары о гражданской войне — «Небесный поход».
- Кирилл Николаевич Андросов (князь К. А. Искандер; 1915—1992)
- Наталья Николаевна Андросова (княжна Н. А. Искандер; 1917—1999), всю жизнь прожила в СССР и России; занималась мотогонками, выступала в цирке (гонки по вертикали), мастер спорта СССР по мотогонкам; в Великую Отечественную войну была водителем на «полуторке».
В 1901 году обвенчался с Варварой Хмельницкой (1885—?). Брак признан не был.
Внебрачные связи и дети
- Любовница Александра Александровна Демидова (урож. Абаза)(1853—1894)
- Ольга (1877—1910)- сошла с ума.
- Николай (1875—1913) — участник русско-японской войны, полковник гвардии в отставке, написал ряд трудов по истории русской кавалерии.
В 1888 г.получили от императора Александра III дворянство с фамилией «Волынские» и отчеством «Павловичи», так как в это время мужем их матери (с 1879) был граф Павел Феликсович Сумароков-Эльстон (1853—1938), родной дядя князя Юсупова, будущего убийцы Распутина.
- Любовница Дарья Елисеевна Часовитина (1880—1953/1956)
- Николай (-1919/1920)
- Святослав (-1919) — расстрелян
- Дарья (1896—1966) — жила в Москве и некоторое время работала секретарём советской писательницы Мариэтты Шагинян.
В Центральном российском архиве хранится дело (документы) великого князя.
Источники информации. Ссылки по теме
- Людмила Третьякова «Изгнанинник из рода Романовых», журнал «Вокруг света» № 4 (2751) от апреля 2003.
- Форум «Старый Ташкент» — Dec 16 2006, 11:41 PM Сообщение #2190
- АиФ — Судьба. Как внук Николая I очутился в Ташкенте
- Светлана Макаренко. ЦАРСТВЕННЫЙ ОТВЕРЖЕННЫЙ …
- Дворец великого князя Николая Константиновича на карте Ташкента
- Бизнес великого князя
- Ю. А. Кузьмин Российская императорская фамилия 1797—1917. Биобиблиографический справочник. Санкт-Петербург, Дмитрий Буланин, 2005, с. 155—156, 267—269 (ISBN 5-86007-435-2)
- Князь Михаил Греческий В семье не без урода. Биография великого князя Николая Константиновича. — М.: «Захаров», 2002. — 272 с. — ISBN 5-8159-0263-2
- См. также Великие князья дома Романовых
- : Документы архивов Республики Узбекистан о последних годах жизни великого князя Николая Константиновича Романова //Статья в журнале «Отечественные архивы» № 6 (2009 г.)
Неизвестный художник. Великий князь Николай Константинович Романов
Неподходящие женщины
Николай, старший сын главнокомандующего флотом, приходился племянником императору Александру II. Первым из рода Романовых окончил высшее учебное заведение, увлекался коллекционированием. В 21 год получил в командование эскадрон Конного полка лейб-гвардии.
В том же 1871 году увлекся американской танцовщицей Фанни Лир, приехавшей в Россию в поисках легкого заработка и адюльтеров. Фанни, ровесница Николая, разведенная женщина с ребенком, была не лучшей компанией для Великого князя.
Николай Константинович (стоит сзади) с матерью, сестрой, ее женихом и младшими братьями
Новая страсть — Средняя Азия
Родители Николая пытались помешать любовной связи и отправили его в военный поход на Хиву. Экспедиция была тяжелой, с потерями, но закончилась успешно. Николай проявил редкую выдержку (успокаивал солдат, сходивших с ума от жажды), чудом выжил, полюбил Среднюю Азию. Русскому географическому льстил интерес члена императорской семьи, Николая назначили начальником экспедиции в район Амударьи.
Не обращая внимания на попытки матери найти подходящую невесту, Николай вместе с Фанни отправился в Европу. Тратил состояние на возлюбленную и коллекцию картин, открыто сорил деньгами. На вилле Боргезе ему понравилось изваяние возлежащей Венеры с яблоком, и он заказал такой же скульптурный портрет любимой Фанни.
Довел родителей
В 1874 году выяснилось, что Николай ворует у семьи. Его мать обнаружила, что с оклада благословившей ее брак иконы пропали крупные бриллианты. Драгоценности нашлись в ломбарде, след вел к адъютанту Николая Константиновича. Великий князь вины не признавал, в чем присягал на Библии, не раскаивался и оговаривал адъютанта.
Лгал открыто и в глаза: его мать прекрасно помнила, как после завтрака Николай жаловался на мигрень, и она предлагала ему не ехать домой, а подремать в ее спальне, где стояла икона.
У Николая обнаружилось множество долгов, расписок и векселей - и ни малейшего раскаяния. Семья должна была наказать сына за воровство и низкое поведение.
Великий князь Николай Константинович Романов
Худший из грехов
Можно было разжаловать 24-летнего Николая в солдаты, сослать на каторжные работы, но отец дорожил честью фамилии Романовых. Великому князю вынесли два приговора. Официально, после медицинской экспертизы, его признали безумным. А семья постановила вычеркнуть его из всех документов, имущество отдать младшим братьям, впредь запрещалось упоминать его имя.
Николая навсегда выслали из Петербурга, предписав жить под надзором до конца жизни, а Фанни выдворили из страны. За семь лет он сменил десять городов, но где бы он ни появлялся, приносил одни неприятности. В 1874 и 1876 две женщины, которые вовсе не подходили Николаю, заявили о своей беременности от него.
Никаких приличий
В 1878 году он тайно женился на Надежде Дрейер, родившей ему двоих детей. Все это время Николай проповедовал революционные идеи. Официально он перестал существовать для семьи, и летом 1881 года Александр III отправил его в ссылку в Ташкент.
(В 1899-м кузен Николая император Александр III признал его брак законным, Надежде дали княжеский титул, детям - фамилию Искандер.) В 1895, продолжая жить со своей женой, Николай привел сошелся с 16-летней казачкой, родившей ему троих детей.
В 1900-м снова заключил брак, который вскоре был расторгнут. Валерия Хмельницкая была дворянкой, Петербург переполошился, прислали комиссию, признавшую Николая недееспособным, а Хмельницких выслали из Ташкента.
Сестра Ольга навестила его в 1904 году, после визита она писала: «Он напрочь утратил все этические принципы, определяющие что можно делать и чего можно требовать».
Великая княгиня Александра Иосифовна с сыном Николаем и дочерью Ольгой
Арык в Голодной степи
Были у Николая и другие интересы. Он организовывал научные экспедиции, публиковал свои открытия. В Ташкенте он ввел ирригационные системы, копал арыки в Голодной степи (по закону земля принадлежала тому, кто ее оросил), занимался другими полезными начинаниями. На его содержание императорская семья выделяла 10 тысяч рублей ежемесячно.
Канал в Голодной степи, построенный Николаем Константиновичем
Он с радостью встретил революцию. В 1918-м умер от легочного заболевания, и большевики организовали ему похороны в Кафедральном соборе Ташкента.
Венера и Софья
Долгое время его матушка пила чай в саду, украшенном копиями античных скульптур. Наконец кто-то указал ей на портретное сходство: Венера с яблоком оказалась скульптурой любовницы князя Фанни Лир. Статую спрятали на лужайке, а потом и вовсе вывезли из Петербурга.
Уже в Ташкенте Николай обещал заказать икону для строящегося собора. Когда икона Святой Софии в драгоценном окладе прибыла, провели молебен. Все генералы приложились к образу Премудрости. А позже выяснилось. что лик на иконе писан с портрета Софьи Перовской.
Николай Константинович с женой Надеждой Александровной в Ташкенте
Портреты своего кузена Александра III Николай выписывал пачками и использовал в качестве мишеней. О его похождениях можно рассказывать много, но Николай не был рядовым хулиганом. Причина его поведения, развратного и оскорбительного для окружающих, коренилась, скорее всего, в психическом заболевании. После его смерти собранная им коллекция картин и предметов искусства стала основой экспозиции нескольких музеев.
